На самом деле она бы с радостью призналась ему, что разделяет его взгляды на рабство, а также на права женщин, и изложила бы все свои доводы.
— Я пришел выяснить, не хочет ли ваш супруг найти, себе другого поверенного, — признался Макхит. — Если да, я его, естественно, пойму.
— Сегодня я его еще не видела, — ответила Эзме, — но надеюсь, что он продолжит вести дела с вами.
Они должны выяснить, не замешан ли Макхит в каких-либо махинациях, пусть их предположения и кажутся ей все более и более сомнительными.
— Леди Катриона о вас очень высокого мнения, — добавила она.
Молодой человек покраснел, и, хотя Эзме еще не могла быть совершенно уверена в его невиновности, она все же сочла своим долгом предостеречь его от той же участи, какая постигла ее брата:
— Она славная девушка, правда? Как жаль, что ее выдадут замуж только за аристократа… по крайней мере, так я слышала.
Поверенный явно смутился:
— Не сомневаюсь, человек, за которого она выйдет замуж, будет счастливцем.
— Составлять ее брачный договор будете тоже вы?
— Наверное.
Эзме снова разгладила юбки и ободряюще улыбнулась молодому человеку:
— Вы, наверное, составляете для графа все документы!
— Так и есть.
— Наверное, из-за его дел вы все время заняты?
— Да, миледи. — Макхит встал. — Я отнял у вас достаточно времени, поэтому прошу меня извинить…
— Мистер Макхит! Какая нечаянная радость! — воскликнул Маклохлан, широким шагом входя в комнату.
Эзме вздрогнула, как будто ее застали за кражей ложек и вилок. Значит, в Лондон он не уехал. Но где же он провел ночь? Ему не мешало бы переодеться! Похоже, он ездил за город — на нем синяя куртка, брюки буйволовой кожи, серый жилет и высокие сапоги.
Им обоим необходимо снова играть свои роли — по крайней мере, сейчас.
— Послушай, утеночек! — воскликнула она, подбегая к нему и кладя руку ему на плечо.
Он так дернулся, словно ему противно было ее прикосновение. Но Эзме и глазом не моргнула.
— Представь себе, мистер Макхит опасается, что ты откажешься от его услуг после вашей вчерашней размолвки! Но ведь ты его не прогонишь? Мы с тобой тоже часто расходимся во мнениях, и все же ты любишь меня, правда, утеночек?
В первый миг Маклохлан оцепенел, но почти сразу же снисходительно улыбнулся и перевел взгляд на мистера Макхита. Эзме почувствовала, что атмосфера в комнате все больше накаляется.
Если Макхиту так не нравится Маклохлан, почему он сам не откажется от места? Возможно, он не может себе позволить лишиться богатого клиента. А если у него финансовые затруднения…
— Не вижу причин менять поверенного, — хладнокровно ответил Маклохлан.
Эзме обрадовалась. Значит, он не планирует в ближайшее время уезжать из Эдинбурга!
— Рад слышать, милорд, — ответил Макхит, хотя, судя по выражению его лица, он вовсе не испытывал никакой радости.
— Извините, милорд, — донесся до них с порога голос Максуини. — Леди Катриона…
Он не успел договорить. В гостиную ворвалась Катриона Макнэр — в сбившемся набок чепце, расстегнутой накидке и без перчаток.
Глава 10
Увидев, что Эзме не одна, Катриона замерла на месте.
— Ах! Извините! Я… не собиралась вам мешать.
— Ничего страшного, — успокоила ее Эзме, беря Катриону под руку и ведя ее к дивану.
Маклохлан приказал Максуини немедленно нести чай.
Макхит шагнул было к Катрионе, но смутился и остался на месте.
— Нет-нет, прошу вас, не беспокойтесь из-за меня! — возразила Катриона. — Просто… я не знала, что делать и кому еще можно довериться. Почти все наши знакомые — завзятые сплетницы. Я бы обратилась к леди Марчмонт, но она сегодня утром навещает дочь… Поэтому я и приехала к вам. Я хотела поговорить о папе.
— Он заболел? — спросила Эзме.
Макхит не должен знать, что ей что-то известно о финансовых затруднениях графа. Она надеялась, что Катрионе хватит здравого смысла не заговаривать об этом.
— Не в физическом смысле. Точнее… нет, он не заболел, хотя он очень огорчен. Боюсь, он переживает серьезную финансовую потерю, а мне ни слова не говорит!
Ее большие зеленые глаза наполнились слезами.
Эзме покосилась на молодого поверенного. Видимо, в душе Макхита бушевала настоящая буря. Эзме часто видела, как клиенты брата притворяются, изображая горе или радость. Если только мистер Макхит — не превосходный актер, его страдание неподдельно. И все же безопаснее разговаривать без него!
Она многозначительно покосилась на Маклохлана. Тот стоял, опершись о каминную полку, и бесстрастно наблюдал за происходящим, как будто перед ним разыгрывалась пьеса. Либо ему все равно, что Макхит подслушает слова Катрионы, либо он не считает, что поверенный замешан в чем-то противозаконном. Эзме тоже не хотелось подозревать Макхита, но осторожность еще никому не вредила.