– Я хочу от тебя не секса, Донна. Я хочу, чтобы ты сообщила мне любую информацию о местонахождении твоего парня. Позвони мне, как только он даст о себе знать. – Я достал визитку и отдал ей. – И хочу, чтобы ты пообещала мне, что соберешь вещи и съедешь из этого дома. Я пришлю кого-нибудь, кто отвезет тебя в приют.
– Договорились, – сказала она.
Я передал ей чек. Она взяла его дрожащими пальцами и снова посмотрела на меня.
– Но вдруг он никогда не выйдет на связь? На мои звонки он не отвечает. Вы аннулируете чек?
Я помотал головой.
– Не аннулирую, если ты выполнишь свою часть сделки и уйдешь от него навсегда.
– Уйду. Уже ушла, – исправилась Донна. – Он меня кинул. Никогда его не прощу за то, как обошелся со мной и моим ребенком.
Я убрал чековую книжку обратно в карман, лукаво улыбаясь. Даже если Фрэнк все еще представляет угрозу для Белль, то его бывшая девушка теперь в безопасности, а это уже кое-что.
На обратном пути в офис я позвонил Сэму. Он ответил после первого гудка:
– Если речь о Фрэнке, то я все еще пытаюсь его найти. Он ускользнул из поля зрения.
Я с силой вцепился в руль. Мне не нравилось пребывать в невыгодном положении, но сейчас именно в нем я и оказался.
– Луизу и мою мать ты тоже проверяешь?
– Да. – Я услышал, как Сэм что-то печатает на ноутбуке. – И пока не могу их исключить. К гребаному завещанию, на которое ты плевать хотел, привязана куча денег, и вся она вложена в активы и ценности. Я вижу мотив твоей матери.
– А что насчет Луизы?
– Ах, эта кладезь чертовых английских наслаждений, – выплюнул Сэм. – Да, она тоже может быть причастна. Похоже, ее семья отнюдь не так богата, как они утверждают. Я достал несколько выписок с их частного счета в швейцарском банке. Того, что они хранят в HSBC в Британии на личных и расчетных счетах, не хватит, чтобы в ближайшие пять лет поддерживать их образ жизни. Так что я могу понять, почему Бутчарт подталкивают к браку с тобой. Ей нужно спасти и свою шкуру, и шкуру своих братьев. Их общий капитал стремительно сокращается.
– Ну и бардак.
– В точку, Нэнси Дрю.
– И как я, черт возьми, до такого дошел? – вслух поинтересовался я.
Целых два десятилетия я старался не влезать в неприятности, а теперь казалось, что они сами находят меня на каждом шагу.
– Что ж, давай посмотрим. У тебя оставались незаконченные дела за океаном, как вы, британцы, любите выражаться. А женщина, с которой ты сейчас вместе, сама представляет опасность, и ее нельзя предоставлять самой себе. И вдобавок ко всему, похоже, у тебя золотой член, потому что все его хотят.
– Мой член хочет только Эммабелль, – угрюмо сообщил я. – Разве это не печально?
– Да это чертова трагедия.
– Пообещай мне кое-что, – сказал я.
– Нет, – отрезал Сэм, но я все равно продолжил:
– Пообещай, что с Белль ничего не случится.
На том конце провода наступило молчание. Я остановил «Бентли» перед светофором. Наконец Сэм заговорил:
– С Эммабелль ничего не случится. Даю слово.
Двадцать девятая
Белль
Пятнадцать лет
В итоге летние каникулы я провожу в южном районе Бостона.
Мама с папой расстроены, что я не поехала в тренировочный лагерь. Еще больше их расстраивает, что я не хочу возвращаться к занятиям бегом по пересеченной местности в следующем году. Ничего, переживут.
Персефона и Сейлор превращаются в маленьких женщин. На это приятно смотреть, хотя сейчас мне как никогда некомфортно в собственном теле. У Росса, которому уже исполнилось пятнадцать, случился первый неумелый поцелуй на Кейп-Коде во время каникул, когда он отдыхал там со своей семьей. Они обменялись номерами, но когда Росс вернулся домой и позвонил, то понял, что одной цифры недоставало. Он уже несколько дней плачет и смеется по этому поводу.
Что до меня, то я поставила перед собой цель превратиться в хамелеона. Начала краситься и экспериментировать с волосами и одеждой. Делаю все, лишь бы почувствовать себя комфортно в своем теле. Самое хорошее в этом году заключается в том, что я больше не мучаюсь с коленом. Оно еще болит, но уже не смертельно.
Я пешком возвращаюсь из дома Росса. Если серьезно, он очень расстроен из-за ситуации с Рейном. Жаль, я не могу сказать, что порой первые поцелуи заканчиваются гораздо хуже. Но знаю, что он сойдет с ума, если я упомяну о тренере, и, если честно, это уже даже не важно. Все кончено. В прошлом.
Я качаю головой под трек Hate to Say I Told You So группы The Hives, пытаясь поднять себе настроение. Может, предложу Перси и Сейлор сходить в кино или еще куда-нибудь. Набраться энергии от сладкой газировки и поесть попкорна с маслом.