– Ты слишком быстро отдаешься, – тихо ответила я, продолжая глазеть на билет в своей руке, будто на труп, от которого нужно избавиться.
– Ты тоже. Не ходишь перед этим даже на первое свидание.
– Могу отдать тебе билет, если хочешь.
Я не пойду смотреть оперу. Меня ждала работа. Нам не хватало одного бармена. Я напомнила себе, что Дэвон сделал это по той же причине, по которой делал все остальное, – чтобы манипулировать, играть и приводить других в замешательство. Наверное, он счел, что будет забавно вызвать у меня ощущение, будто мы встречаемся. Мне пришлось прояснить ситуацию.
Белль:
Привет тебе, питающийся улитками выпендрежник в жилете. Я не смогу пойти с тобой сегодня в оперу, но ты можешь заехать ко мне в любое время после полуночи, и обещаю, что возьму такие же высокие ноты. – Б.
Это сообщение тоже осталось без ответа.
Я проработала до вечера, обслуживая посетителей за барной стойкой вместе с шестью другими барменами, одетая в кружевное платье с оборками и корсетом. За годы, на протяжении которых я строила карьеру, я так привыкла к запаху собственного пота, что наслаждалась им.
Я подавала напитки, нарезала лайм и спешно бегала на склад за зонтиками для коктейлей. Танцевала на барной стойке, флиртовала с мужчинами и женщинами и не раз пользовалась успехом, ознаменовав тем самым марафон чаевых.
Над сценой поднялся занавес бордового цвета, явив концертную группу в смокингах. Высокие стены пропитала джазовая мелодия. На сцену неспешно вышли танцовщицы бурлеска на высоких каблуках и в сверкающих платьях серо-зеленого цвета. Люди кричали, хлопали и свистели. Я остановилась с ящиком коктейльных зонтиков в руках и с капающим со лба потом, с улыбкой за ними наблюдая.
Мое решение выкупить «Мадам Хаос» не было ни случайным, ни внезапным. Оно исходило из желания продвигать идею о том, что быть сексуальным созданием не безобразно. Секс не синоним грязи. Он может быть случайным, но все равно прекрасным. Мои танцовщицы не стриптизерши. К ним нельзя прикасаться – нельзя даже дышать в их сторону, не вылетев при этом из заведения пинком под зад, но они владели своей сексуальностью и делали все, что пожелают.
В этом, на мой взгляд, и крылась настоящая сила.
Когда я вернулась за барную стойку, было уже почти одиннадцать вечера. Я знала, что мне нужно поскорее заканчивать, если хочу вернуться домой до полуночи, успеть принять душ, побрить ноги и выглядеть, как подобает сексуальной партнерше Дэвона Уайтхолла.
– Росс! – рявкнула я, перекрикивая музыку, и заскользила по липкому полу за стойкой, направив барный пистолет в бокал, чтобы сделать водку с диетической колой для джентльмена в костюме. – Я ухожу через десять минут.
Росс выставил большой палец вверх, давая понять, что услышал. Второй рукой взял пятидесятидолларовую купюру у женщины, которая припала к барной стойке, вывалив грудь из неоново-желтого спортивного лифчика.
Я собиралась принять заказ у компании женщин с лентами для девичника («Свидетельница бесчестия», «Дурное влияние» и «Уполномоченная пьяница»). А как только наклонилась к ним, из темноты ко мне потянулась чья-то рука, схватила за предплечье и больно сжала.
Повернула голову, намереваясь вырваться из хватки, как вдруг заметила, что обладатель руки смотрит на меня со смертью в глазах.
Его лицо было так сильно изуродовано шрамами, что угадать его возраст при всем желании оказалось невозможно. Большую его часть покрывали татуировки. С головы до ног одетый в черное, он совсем не походил на нашего типичного клиента.
Незнакомец чем-то напоминал мне Люцифера… и все никак меня не отпускал.
– Советую сейчас же отпустить мою руку, если, конечно, дорожишь своей, – процедила я сквозь зубы, чувствуя, как во мне закипает кровь.
Мужчина улыбнулся мне жуткой, мерзкой улыбкой. Не сказать, что у него были плохие зубы. Напротив, большие, белые и блестящие, будто он недавно побывал у стоматолога. Беспокойство вызывало то, что таилось в нем.
– У меня для тебя сообщение.
– Если оно от Сатаны, то скажи ему, чтобы сам ко мне пришел, если осмелится, – выпалила я, с силой вырывая руку. Незнакомец опустил свою, и я собрала все свое самообладание, чтобы сдержаться и не вонзить нож для лимона в его ладонь.
– Советую слушать внимательно, Эммабелль, если не хочешь, чтобы с тобой случилось что-то плохое.
– Это с какой стати? – усмехнулась я.
– Если ты не…
Как только он заговорил, из тени клуба показалась высокая грациозная фигура и отбросила мужчину, будто он весил не больше соломинки. Мой покрытый шрамами обидчик упал на пол. В поле зрения показался Дэвон в дизайнерском смокинге. Волосы уложены назад, скулы – острые, как лезвия. Он намеренно наступил на незнакомца, хмуро глядя на свои ботинки, будто их нужно очистить от грязи.