–Трой, твоим главным обидчиком был Чак Фергюсон?
При звуке имени этого человека лицо Троя покосилось от злости.
–Да. – Тихо сказал он. – Чак Фергюсон.
–Ты ненавидишь его? – Продолжала я опрос, боясь, что если остановлюсь, то за дело опять возьмется агрессивный сексуально-озабоченный дебил «тире» детектив.
–Всем сердцем!
–До сих пор?
–А Вы что думали? – Воскликнул парень. – Детские обиды невозможно забыть!
Я понимающе кивнула. Мне действительно было жаль этого молодого человека, который продолжал жить с ядом мести и ненависти в сердце, который травил его изнутри.
–Ты хотел бы его убить? – Неожиданно спокойно спросил лейтенант.
–Раньше – да! Теперь, он и так уже наказан. – С неподдельным огорчением ответил Трой.
–Наказан? – Недоуменно спросила я.
–Он умер от рака три года назад. – Пояснил Трой.
–Ты рад? – Ничем не выдав удивления, спросил Райдек.
Трой пожал плечами.
–Не знаю. Скорее да, чем нет.
–Он имеет отношение к насилию над тобой? – Я задала вопрос в лоб, хотя и сомневалась в правильности такой тактики, но, очевидно, с Троем только она и срабатывала, да и мне некогда было применять навыки психоанализа.
–Он подговорил местных отморозков, они поймали меня, избили до полусмерти, а потом изнасиловали.
Что ж я оказалась права, хотя и сама этого не ожидала. Трой выпалил все мгновенно, не раздумывая и не сопротивляясь.
–Ты ходишь в группу при церкви святого Франциска?
Он сглотнул и я сочла это за ответ «да».
–Ты знаешь Сьюзанн Пит? – Голос Райдека клокотал и по его лицу было видно, что он еле сдерживается.
Трой скорчил такую гримасу, будто собирался разрыдаться на коленях у матери.
–Мы вместе ходим в группу. Я знаю, что ее дочь изнасиловали, и она повесилась. Больше ничего.
Мы с детективом переглянулись. Это вполне соответствовало тому, что мне рассказал Питер и никак не проясняло картины обоих преступлений.
–Но ты помог ей бежать. – Надавил детектив.
–Бежать от куда? – Рассмеялся Трой.
Он пригладил свои растопыренные волосы и вздохнул.
–Сбежать из больницы не преступление. – Добавил он.
Разумность его доводов раздражала детектива все сильнее и он опять начал повышать голос, хоть, на этот раз, и постепенно.
–Где она? – Спросил лейтенант снова.
–Я отвез ее домой.
Трой покачал головой. Он смотрел на носки своих ботинок, измазанных в грязи и глине, и я дотронулась до плеча напарника, хмуро кивнув ему в сторону. Райдек вышел из кухни.
–Трой, можно я посмотрю твои руки? – Тихо попросила я.
–Руки? Смотрите! – Парень протянул мне ладони.
Я задрала рукава его рубашки и внимательно осмотрела их. Не обнаружив ничего подозрительного, я поблагодарила парня. Тот быстро одернул рукава.
–Если вам больше нечего спросить, то убирайтесь из моего дома! – Проговорил он.
–Мы не нашли ее дома. – Ответила я. – Ты же служитель закона. Ты должен понимать, что она важный свидетель, причем сразу по двум делам, очевидно.
Глаза Троя резко распахнулись, и лицо побагровело в один момент.
–Что это значит? – Спросил он тихо.
–Скажи нам, где искать Сьюзанн. – Ушла я от ответа.
Трой наблюдал за моим спокойным выражением лица, и я старалась не выглядеть осуждающей. Очевидно, что этот парень нуждался в куда большей помощи, чем просто беседы в церкви, хотя я и не отрицаю из значимости. Он прикрыл лицо обеими руками и пробормотал еле слышно:
–Спросите у Маргарет Пристли. Она ее подруга по несчастью. Я отправил Сьюзанн к ней.
***
–Марлини, ты совсем с ума сошел! – Оливер наклонился ко мне в машине и зашипел прямо в ухо.
–Что? – Поддельно удивляясь, посмотрел я на него.
–Мне казалось, ты все решил? Разве ты не давал новогоднюю клятву?
Я рассмеялся.
–Брось, не думаешь же ты, что я был серьезен. – Я хлопнул его по плечу и махнул рукой, призывая завести автомобиль.
Оливер выдохнул и покачал головой.
–Ничего никогда не меняется, Марлини.
–Ты говоришь как твоя жена. – Улыбнулся я.
На самом деле, я знал, что он прав. Я обещал себе, что не буду пускаться в дикие пляски каждый раз, когда увижу привлекательную женщину, сосредоточившись только на одной. Но, знаете, иногда себя нужно прощать. Конечно, я сейчас похож на жиртреста, обещавшего себе сесть на диету и нажравшегося гамбургеров до отвала на второй день «голодания», но я и обязательств никому не давал.
Дебора присоединилась к нам через пару минут, ничем не смущенная и все также строгая и независимая. Меня, с одной стороны, радовала ее непосредственность, а с другой досаждало ее безразличие. Женщинам это не пристало. Она должна была стесняться, чувствовать себя неуютно, а не быть хладнокровной селедкой, будто мы вчера не сексом занимались, а в шахматы играли.