- Че орешь, дурында? Не боись, сегодня я уже завтракал, - сказал кот и вальяжно спрыгнул на пол. Один глаз мурзика пылал неугасимым синим пламенем, другой был черен и пуст.
- О! Говорящий котик! - Маха плюхнулась на пол и запустила пальчики в шерсть. - Котик ты мой котик, тёпленький животик. Бархатная спинка, шелкова шерстинка... - кот затарахтел, как хорошо смазанный дизельный движок, подставляя под её руки пухлые хомячьи щеки.
Я закатил глаза. Нужно как-нибудь научить её различать магических животных. Наша птичка, например - безобидный вестник. Одушевленное письмо, ходячая энциклопедия. А вот бабкин кот…
- Мотя, на стол пора подавать, - строго напомнила старуха.
Дернув хвостом, котофей удалился, по пути ненавязчиво обтершись сначала о мои ноги, потом о ноги наставника. Ростом он был мне по колено. В холке.
- Поаккуратнее с ним, - предупредила Арина Родионовна. - Тот еще проказник.
По-моему, она его немного приревновала...
Я прыснул в кулак, чем заработал неодобрительный взгляд наставника.
Освежившись, мы наконец-то уселись пить чай. Чай у Арины Родионовны состоял из огромного пирога с осетриной, миски маринованных с луком груздей, вареной, исходящей паром, молодой картошечки, заправленной топленым маслом и посыпанной зеленым лучком, ватрушек с творогом и изюмом, халвы, двух видов меда - цветочного и гречишного, и морошкового варенья.
Распоряжался кот. Как заправский официант, он вкатил в комнату двухэтажную, нагруженную снедью, тележку, затем внес на вытянутых лапах раскаленный самовар. Споро расставил блюда, чашки, тарелки, разложил салфетки и приборы, обмахнул полотенцем табуретки и уселся рядом, скроив умильную рожу.
- Отведайте, гости дорогие, чего хозяйка послала, со мной переслала… И обо мне, служивом, не забудьте. Мур.
- Садись, коль не шутишь, - пригласил кота бвана. Тот проворно вскочил на табурет, и, придвинув ближайшую чашку, принялся наливать чай.
Птица Гамаюн, спрыгнувшая было на стол и уже цапнувшая ватрушку, ретировалась за печку и оттуда возмущенно закаркала:
- Эй, чего вы этого хищника за стол пускаете! Да он родную маму за пятачок на базаре продаст! Ему верить - себя не уважать…
- На маму наговаривать не позволю, - строго одернул ворону кот. - Я сирота. С тех пор, как дорогая родительница в осьмнадцатый раз замуж выскочили.
- Бедненький… - пожалела кота Маха, усаживаясь рядом. - А какой работящий! Не то, что некоторые, - она кинула уничтожающий взгляд на птицу Гамаюн.
- Я еще крестиком вышиваю, - потупился пушистый хвастун. - И на машинке… тоже… - Машка вовсю чесала ему шею.
- Тук, тук! Можно к вам? - на пороге материализовался старичок в косоворотке, лаптях и с румяной лысиной, по краям опушенной седыми волосками.
- Просим! - махнул рукой подобревший после вмазки бвана. - Будьте, как дома… Матвей, не сочтите за труд, поставьте гостю чашку.
Кот, приподняв одну бровь, зыркнул на стол и на скатерти материализовался новый чайный прибор. Красный, в крупный белый горох. Лумумба уважительно присвистнул, Машка взвизгнула от восторга. Я фыркнул и отвернулся, но тут же подумал, что становлюсь слишком похож на ворону, и сделал вид, что закашлялся.
- Просыпаюсь после дежурства, чувствую - русским духом запахло. Дай, думаю, зайду, узнаю у новых постояльцев: от дела лытают, или правду пытают… - тарахтел старичок, влезая на лавку между мной и Машкой. - Агасфер Моисеевич. - он протянул узкую, но крепкую ладошку сначала учителю, потом нам. - Можно деда Фира.
- А мы… - начала Маша.
- Слухами земля полнится, - отмахнулся дедок, вгрызаясь в здоровенный кус пирога, подсунутый котом. Зубы у него, кстати, были как у молодого. Здоровенные и белые, будто из Мейсенского фарфора.
- А откуда? - не выдержал я. - Вот и Арина Родионовна…
Дедок, осторожно дуя на горячий чай, только флегматично пожал плечами.
- Хозяйка пасьянс раскладывала. - пояснил кот, а потом многозначительно покосился на бвану и процитировал: - "И Придет Сатана: ликом черен и прекрасен".
- Согласно книге пророка Захарии, - высунулась из-за печки неугомонная птица Гамаюн, - Сатана выступает обвинителем на небесном суде...
Машка запустила в неё кренделем, а Лумумба поспешно сменил тему, обратившись к Агасферу Моисеевичу:
- Вы говорили, что вернулись с дежурства. Что за служба у вас в Мангазее, если не секрет?
- Воздушный дозор, - фыркнула птица Гамаюн, споро проглотив угощение. - Тоже мне, летучие отряды выискались.
- Ты там на печь случайно не какни, от избытка чувств, - поддел её кот. - Завидуй молча...