Он мгновение помолчал.
– Хм-м. А ты хоть раз взглянула на внутреннюю сторону ободка с тех пор, как Грейс снова надела амулет на твое запястье в больнице?
Я задумалась. Столько всего произошло за те короткие недели, которые миновали после того, как я едва не погибла от рук сестры Кэллума. Она украла амулет, а затем заставила меня поверить, что уничтожила его. Едва я в конце концов сумела заполучить его обратно от ее сообщника, моего бывшего бойфренда Роба, как сразу же надела его на запястье и с тех пор не снимала. Опасность – это, конечно, плохо, но отсутствие возможности общаться с Кэллумом – это еще хуже, намного хуже. Без амулета я не могла позвать его, не могла видеть его в зеркалах, желать его легчайшие прикосновения. Я никогда не чувствовала себя такой одинокой, как в те дни, когда амулет был не со мной.
Когда Кэтрин украла все мои воспоминания, чтобы спастись от существования в качестве Зависшей, Кэл-лум сумел скопировать их и спас мне жизнь, Теперь, нося амулет, я могла видеть эмоции, которые испытывали люди. Когда тот или иной человек был счастлив или предавался приятным воспоминаниям, у него появилась аура различных оттенков желтого цвета, яркие искорки счастья, которые плясали над его головой, как светлячки. Гнев и злость проявлялись как красные облачка, а у людей, чувствующих себя несчастными, головы окутывала фиолетовая дымка. Глядя на толпу авиапассажиров, чей рейс был отложен, я в основном видела красные облачка над головами взрослых и желтые огоньки, танцующие над головами детей.
Что-то в процессе перенесения моих воспоминаний из амулета Кэллума обратно в мой мозг подарило мне эту нежданную способность, и я получала от нее немалое удовольствие. Теперь я могла видеть, когда у моих друзей минорное настроение и их надо развеселить и подбодрить, а также определять, не сердится ли из-за чего-то моя мама. Быть может, именно благодаря силе амулета я смогла увидеть и эту загадочную надпись на внутренней стороне его ободка.
– Если не считать того времени, когда он, будучи украден, находился в чужих руках, я не снимала его ни на секунду, так что я не смотрела на внутреннюю часть, – призналась я. – Но вполне вероятно, что и способность видеть эту надпись я тоже получила от тебя. На нашем бледном отражении в толстом листовом стекле окна я видела, как он смотрит на амулеты на наших совмещенных друг с другом запястьях. Странный голубой, похожий на опал камень на моем амулете сиял в ярком свете, и золотые крапинки в нем играли всякий раз, когда я двигала рукой.
– Интересно, какие еще способности проявятся у тебя благодаря амулету? – прошептал Кэллум. – Какие еще странные таланты ты у себя обнаружишь?
– Кто знает? – сказала я, постаравшись произнести это как можно более небрежно, потому что мне совсем не хотелось обсуждать эти свои новые возможности. Только не сейчас, не посреди аэропорта. К тому же, прежде чем заговорить на эту тему, мне еще надо было провести кое-какие изыскания. – Я спрошу про эту надпись у Джоша – по-моему, в школе он немного изучал латынь. Или погуглю ее, когда мы заселимся в отель.
– Смотри – твоя мама машет тебе рукой. Думаю, вам всем сейчас надо будет пройти на посадку. Когда ты хочешь попрощаться – сейчас или в самолете?
– Как же мне жаль, что ты не можешь полететь со мной, – проворчала я.
– Я знаю, но, судя по всему, ты сможешь отлично провести там время. Две недели тебе надо будет только есть, спать и заниматься сёрфингом – чего еще можно пожелать?
– Тебя, дурачок. Вот что мне нужно, и не делай вид, будто этого не знаешь.
– Обещаю, когда ты прилетишь обратно, я буду встречать тебя здесь.
– Я люблю тебя, Кэллум, люблю больше всего на свете.
– А я тебя. Смотри, твоя мама уже идет сюда – тебе пора идти. Не успеешь оглянуться, как я уже буду встречать тебя здесь. – Я почувствовала легчайшее прикосновение его губ к своей щеке.
– До свидания, – вздохнула я. – Как бы мне хотелось иметь возможность обнять тебя и попрощаться так, как и следует прощаться влюбленным.
– Желаю тебе хорошо провести время, моя красавица. Я люблю тебя. – Его чудесный голос сказал это в моей голове, а затем ощущение покалывания резко прекратилось.
Полет прошел спокойно и занял немало времени, так что я могла без помех обдумать свой план. Я знала, что именно благодаря мне Зависший по имени Лукас вырвался из своего ужасного мира, полного отчаяния и тоски. Но я не знала, что случилось с ним потом: если, как я надеялась, он сейчас жив, это значит, что я смогу таким образом освободить и Кэллума. Но если из-за меня Лукас умер окончательно… я должна буду это выяснить, чтобы знать наверняка. Последние недели я потратила, обшаривая Интернет в поисках какой-нибудь полезной информации, но там не было ничего насчет того, что его тоже выловили из реки, как в свое время выловили Кэтрин. Так что осуществление моего плана по возвращению Кэллума к настоящей жизни и нашему с ним соединению в моем мире было отложено до того момента, когда я уверюсь, что ему не грозит смерть. И тогда я уже буду уверена, что мне больше никогда не придется встречаться и говорить с Кэтрин. Похоже, она знала, как можно освободить всех Зависших, и считала, что мне без нее не обойтись. Сознание того, что я прекрасно могу обойтись и без нее, давало мне приятное чувство довольства собой. Оставшуюся часть полета я думала о Кэллуме и представляла себе, как здорово было бы, если бы он мог полететь со мной в Испанию, и как хорошо нам всегда вместе.