Моя семья выехала из Вены поездом, а я тронулся в путь на автомашине «Победа» с австрийскими дипломатическими номерами. От Вены до Варшавы проследовал без остановок и на следующий день без приключений прибыл в Брест. На пограничном КПП в Белоруссии я с облегчением вздохнул: вот я и дома. С Бреста курс взял на Минск. Неожиданно в голове мелькнула мысль: а не завернуть ли мне на несколько часов в свою родную деревню, тем более что это по пути. Придорожный указатель «Слуцк» склонил чашу весов в пользу такого решения, и вот я газую на «Победе» в направлении этого города. Вдруг рядом с машиной появляется милиционер на мотоцикле. Остановив меня, он говорит:
— Запретная зона. Проезд для иностранцев закрыт.
Мой дипломатический паспорт, убедительные аргументы не возымели действия на бдительного стража порядка. Он связался по спецтелефону со своим руководством. С большим трудом мне удалось доказать милицейскому начальству, что я советский дипломат и имею право проехать по шоссе в Слуцк в родную деревню. Поздним вечером я был уже дома.
Ранним утром родные проводили меня в дорогу. Позади остались Слободка, Дубиловка, Засмужье, Закальное, Слива… Впереди заблестели крыши древнего города Слуцка, а от него до Минска — сто километров. Вот и Минск. Он снова воскрес и радует глаза и душу. Город остается позади. Под колесами «Победы» ровно стелется широкая автострада Минск — Москва. Транспорта на ней немного, и я без труда профессиональным взглядом заметил, что мою автомашину сопровождает «наружка». Сворачиваю в деревню Красная Слобода и останавливаюсь у магазина. Вскоре появляются и мои «телохранители». Я им объясняю, кто я и почему следую на автомашине с австрийскими дипломатическими номерами. Похоже, что меня поняли. Я успокоился, но, как оказалось, преждевременно. На повороте в Смолевичи дорогу мне преградил милиционер:
— Следуйте за мной! Не вздумайте шутить!
У ворот горотдела милиции мой конвоир резко затормозил и сделал мне знак остановиться. Перед «Победой» как из-под земли выросли два милиционера с автоматами наперевес. В руке мотоциклиста блеснул пистолет.
— Выходи! — рявкнул он.
— В чем дело? — спросил я, недоуменно посмотрев на автоматчиков.
Один из них впился в меня глазами, затем опустил автомат и, просияв радостной улыбкой, закричал:
— Братцы, да это же комиссар, а не шпион! Какими судьбами в наших краях, товарищ комиссар?
— Здорово, братец. Как видишь, прибыл с эскортом, — ответил я, пожимая руку бывшему партизану-разведчику Алексею Щурку.
— Прекратить разговоры с задержанным! — крикнул мотоциклист и приблизился к нам вплотную. Щурок удивленно раскрыл глаза:
— Какой тебе задержанный? Да это же комиссар партизанской бригады «Смерть фашизму»! Понимаешь ты это, пустая голова? Наш комиссар! За него я…
— Ты точно уверен, что это твой комиссар? — закричал мотоциклист. — Когда-то, возможно, он и был комиссаром, а сейчас пока неизвестная задержанная личность. Ты вот лучше скажи мне, Щурок, почему твой комиссар маскируется под иностранного дипломата? «Победа» наша, а номер на ней ненашенский. Почему? Молчишь?
Я не выдержал:
— Товарищ Щурок, откуда у вас такой бдительный товарищ?
— Лейтенант Пупков, минская кадра, — ответил смущенный Щурок. — Извините, с ним такое бывает. Произошло какое-то досадное недоразумение. Доложу начальству, — взволнованно сказал Алексей и юркнул через открытую калитку во двор райотдела милиции, обнесенный высоким забором.
Вскоре оттуда донесся громкий смех. Громче всех смеялся начальник милиции Довголенок, с которым мы были знакомы с момента освобождения Смолевического района:
— Так говоришь, Пупков поймал комиссара партизанской бригады «Смерть фашизму»? Ай да Пупков, ай да чудо природы! Фашисты за ним два года и четыре месяца охотились, 50 тысяч рейхсмарок обещали — и ничего у них не вышло, а Пупков поймал! Не Пупков, а настоящий бравый солдат Швейк! Поспешим выручать боевого товарища, пока этот Пупок еще больших глупостей не натворил.
Начальник милиции обещал мне связаться с Минском и погасить ложную тревогу, чтобы обеспечить «зеленую улицу» до самой Москвы. Но не тут-то было! Не знаю почему, но у поворота с автострады на Оршу со мной повторилось все по смолевическому сценарию, даже больше. К поимке «шпиона», следовавшего на «Победе», подключился отдел КГБ г. Орши. Начальник отдела госбезопасности сам лично занимался показавшимся кому-то «опасным для государства» человеком с советским дипломатическим паспортом. Он несколько раз перелистал мой паспорт, просматривая каждую страницу через лупу. Потом отложил его в сторону, уставился на меня оловянными глазами, щелкнул языком и изрек: паспорт-то ваш поддельный. Мы вынуждены задержать вас для внесения ясности…