Не помню уже, как получилось, что он снова оказался в моих руках: я сжимал ему горло. И произошло бы самое страшное, если-бы не мой добрый ангел-хранитель, моя дорогая супруга. Откуда она появилась, не ведаю, но ее присутствие я ощутил по звонким пощечинам, отпущенным обеим конфликтующим сторонам.
— Не смейте, уважаемые господа, грязно браниться при даме! — властно заявила она и степенно, с достоинством удалилась.
Внезапный удар с третьей стороны внес маленький диссонанс в нормальное развитие мужской потасовки. Наступила короткая пауза, в ходе которой обе стороны, не договариваясь, одновременно решили свернуть с тропы войны на путь поиска политических решений. Меня несколько озадачивало лишь то, что этот маневр лишал меня главного козыря — рост 195, вес 120 — и инициатива могла перейти к противнику. Чем он не преминул тут же воспользоваться.
— Сегодня же я сообщу обо всем моему большому другу, который по счастливому стечению обстоятельств одновременно является и вашим послом, — доверительно сообщил он мне.
Его первый удар пришелся сразу ниже пояса, ибо, признаюсь, такое развитие событий в мои личные планы не входило. Хотя наш посол был из очередных партштрафников — где-то не поладил с высоким руководством — и по большому счету его, кроме собственного здоровья, ничего не волновало, он мог просто «сдать» меня парткому, стыдливо именуемому, как и повсеместно за границей, профкомом, где решение всегда было однозначным: виноват тот, на кого накапали. А упреждать партком жалобой на какого, то нацистского недобитка мне представлялось просто неприличным.
— Ну что ж, валяй, — сохраняя с трудом остатки самообладания, но великодушно разрешил я. — Только учти, что посол — бывший фронтовик, один из тех, кого ты не успел добить в прошлой войне. Ему будет о чем с тобой поговорить, а я ему помогу в тебе разобраться.
Теперь загрустил мой собеседник, но ненадолго:
— А я ему покажу следы от ваших зверских истязаний, — нашелся он.
На мгновение я представил себе этого чудака, сбрасывающего порты перед послом. И мне показалось, что особого восторга у нашего посла это может не вызвать.
— Это здорово ты придумал, дружище. Только учти, что его супруга тоже из очень любопытных, не обойди и ее своим высоким вниманием!
Едва заметно поколебавшись, мой оппонент сделал новый неожиданный ход:
— Но сначала я поеду к медсудэксперту и официально задокументирую нанесенные мне побои, это будет хорошая основа и для судебного иска, и веселенького скандала в прессе, — съехидничал он.
— А вот это ты видел? — я привлек его внимание к аккуратно сложенному кукишу. — Где ты сработал такую красивую заплатку на свой зад, знаем, как мне кажется, только ты да я. И никто более. Как ты оказался в багажнике, от кого там прятался и чем ты там вообще занимался, не знает никто. Но все видели (я обвел широким жестом весь дом), как именно я тебя выручил, освободив из этого плена. А так дохнуть бы тебе в этом железном ящике. Ну если за глотку я тебя немного подержал, то, согласись, что это было аккуратно и никаких следов не осталось. А что тебе моя жена съездила по морде, то за дело: ты интеллигентный человек, а материшься, как пьяный матрос, и все это не только видели, но и слышали. — И я снова показал ему на дом, в большинстве окон которого все еще торчали любопытствующие физиономии. — Так что давай спеши к своим экспертам. А за публичные оскорбления, нанесенные мне, международному чиновнику, я сам схлопочу тебе хорошее вознаграждение, хоть по суду, хоть без него!
Я сознательно сместил акценты вновь на силовой фактор. Поскольку такие типы быстрее всего усваивают наиболее простые и доходчивые аргументы. И оказался, конечно же, прав.
— Я слышал, что от ушибов хорошо помогают компрессы из русской водки, — сделал он новый непредсказуемый ход.
И попал, как говорится, в самое «яблочко». То ли интуиция ему подсказала, то ли по моему внешнему виду догадался, но действительно в вопросах самого разнообразного использования этого деликатного напитка равных себе, утверждаю это с полным осознанием любой ответственности, пока я лично не встречал.
Выдержал я для порядка небольшую паузу, собрался с малость расстроенными мыслями и выдал ему в популярном изложении коротенькую лекцию о разнообразных целительных свойствах этого уникального в своем роде состава со ссылками на классиков и научные авторитеты. Хотя в этот раз он слушал меня с большим вниманием, кивая иногда головой и даже поддакивая, мне временами казалось, что некоторые места, где я пытался высветить отдельные теоретические аспекты, он схватывал с трудом и не очень глубоко. Поэтому целесообразным мне представилось все это закрепить на практике, для чего следует подняться ко мне домой. Казалось, он уже давно и с нетерпением ждал именно этого момента.