Не получив поддержки со стороны Англии и Франции, Петлюра, в отличие от Юзефа Пилсудского в Польше, так и не смог выполнить миссию общенационального лидера – создателя жизнеспособного Украинского государства. Пилсудскому еще в годы Первой мировой войны удалось создать три бригады польских легионов в составе австрийской армии, так что после окончания Первой мировой войны Польское государство имело под рукой достаточно многочисленную и боеспособную армию. Украинские же легионы австрийской армии были немногочисленны, втрое уступая польским легионам. Кроме того, в отличие от польских легионеров, украинские легионеры не имели самостоятельных бригад, а побатальонно включались в обычные австрийские бригады и дивизии. В тот момент, когда происходило действие булгаковского романа, украинские легионеры как раз изнемогали в боях с польской армией в Восточной Галиции. В Киеве же Петлюра боеспособных украинских войск почти не имел. Формально украинизировавшиеся соединения русского Юго-Западного фронта были украинскими только по названию, воевать ни с кем не желали и расходились по домам. Из тех легионеров, что оказались в русском плену, Евген Коновалец как раз и создал наиболее боеспособную часть украинской армии, – батальон, а потом полк сечевых стрельцов, но это была капля в море. На судьбе украинской государственности самым негативным образом сказалось и то, что Петлюра не обладал ни военным опытом, ни военным талантом Пилсудского.
Собственно украинская культура, в отличие от польской, до 1917 года существовала лишь несколько десятилетий, причем и общегосударственная украинская идея не смогла получить необходимой поддержки у населения. Большинство крестьян объединялись в отряды или даже просто уголовные банды, преследовавшие лишь местные интересы и часто в равной мере враждебные всем – и белым, и красным, и немцам, и полякам, а часто – и самому Петлюре. Булгаков понимал, что миф Петлюры подкрепляла крестьянская ненависть к помещикам, офицерам и поддерживавшим их германским оккупантам.
Петлюра был единственным из украинских политиков, кто обладал хоть какой-то харизмой и пользовался популярностью среди масс украинского населения. В то же время он вызывал столь же сильную ненависть среди русского населения Украины, выступавшего против ее независимости, а также со стороны пробольшевистски и анархистски настроенной части украинского населения. В «Киев-городе» Булгаков подчеркнул, что надежды на возвращение Петлюры, которые все еще питает часть украинцев, тщетны: «… За что молятся автокефальные (священники Украинской автокефальной православной церкви. – Б.С.) – я не знаю. Но подозреваю. Если же догадка моя справедлива, могу им посоветовать не тратить сил. Молитвы не дойдут. Бухгалтеру в Киеве не бывать».
Не получив поддержки со стороны Англии и Франции, СВ. Петлюра, в отличие от польского национального лидера Юзефа Пилсудского в Польше, так и не смог выполнить миссию общенационального лидера – создателя жизнеспособного Украинского государства. Булгаков воочию видел плоды усилий «честного революционера». Он понимал, что миф Петлюры подкрепляла крестьянская ненависть к помещикам, офицерам и поддерживавшим их германским оккупантам. В то же время автор «Белой гвардии» признавал, что петлюровские войска легко склонялись к большевизму, и в булгаковском романе такая «оборачиваемость» украинских солдат подчеркивается не только красным цветом шлыков их папах (такие шлыки петлюровцы действительно носили), но и тем, что Алексей Турбин в финале видит во сне среди большевиков тех самых петлюровцев, которые преследовали его на Мало-Провальной и чуть не убили в день падения гетмана.