Правда, это событие совершенно неизвестно «Илиаде» — в ней никогда и ничем не выдается, что оно должно произойти. Это в отличие от предстоящей гибели Ахилла, которая предсказывается неоднократно. Нет и намека на будущую ссору Аякса с Одиссеем, которая приведет к столь печальному концу. Напротив, они вместе идут к Ахиллу посольством, вместе уговаривают Ахилла. Только сама связь этих двух фигур, разрешившаяся их спором, в «Илиаде» наличествует. Но уже в «Одиссее» об этом споре упоминается (XI, 542-567).
Молчание «Илиады» не означает, что идеи о самоубийстве Аякса не было, когда слагалась «Илиада» или эпопея, из которой она вычленена {Вrоттеr 1985). Неудачная тяжба героя с Одиссеем, гнев на него Афины, сумасшествие героя, обида и последовавшее самоубийство представляют Аякса в унизительном виде и, следовательно, отражают тенденцию, враждебную Аяксу Теламонию. За этим нужно видеть враждебность его потомкам (хотя бы и воображаемым). В политической борьбе греческих государств такие ситуации встречались нередко, и певцы придерживались той или иной ориентации. Певцы «Малой Илиады» проводили враждебную Аяксу линию, певцы «Илиады» предпочли другую традицию.
В «Малой Илиаде» отрицательное отношение к Аяксу четко выражает Агамемнон. Но Э. Бете подметил, что недовольство Агамемнона склочностью и самоубийством Аякса не исконно в повествовании. Это поздняя мотивировка запрета сжечь тело Аякса (Bethe 1927: 121-122). Ведь ингумация (то есть «трупоположение», как выражаются археологи) никогда не была у греков срамом или наказанием. С другой стороны, и отказ в сожжении опасен. Ведь сожжение полагалось всем, даже врагам, — иначе душе покойного будет неспокойно, но от этого и с оставшимися в живых могут случиться неприятности (Rohde 1894; Mylonas 1948; Nilsson 1968: 174-197).
Объяснение судьбы тела Аякса Бете находит в посмертной судьбе лапифа Кенея: кентавры вдавили его камнем в землю, ибо он неуязвим для оружия. Аякс тоже неуязвим — об этом рассказывают Пандар (Истм., 47, 53 и схол.), Эсхил (83) и Ликофрон (455). «Илиада» либо знает о его неуязвимости, либо несет на себе следы былого знания: Аякса нет среди раненых вождей, хотя ранены основные герои греков (Агамемнон, Диомед, Одиссей). Аякса вообще никогда не ранят в поэме. Он неуязвим и, значит, должен уйти в землю неповрежденным, тело его не должно быть разрушено ничем — в том числе и огнем. В своей могиле на берегу Геллеспонта, где его святилище, он будет ждать паломников — там будет покоиться не прах его, а нетленное тело {Berthold 1911).
Возможно, эта идея как-то сказывалась на способе погребения Аякса. Но ей противоречит тот факт, что Аякс все-таки заколол себя мечом. На мой взгляд, главная причина несожжения Аякса в ином. Аякс — особая фигура среди героев «Илиады». В отличие от прочих вождей «Илиады», Аякс воюет всегда один, не ведет в бой свой отряд. Для гомеровского времени он был уже былинным богатырем. У него древние, неупотребимые для других героев эпитеты. У него башенный щит, употреблявшийся только в ахейское время — не позже XIII века до н. э. Аякс — пеший богатырь, совершенно не использующий колесниц, а они уже в XVI веке до н. э. были атрибутом героического оснащения (изображались на стелах микенских шахтных гробниц). Глубокая древность — вот что сказалось на способе его погребения.
Просто старый способ погребения столь прочно ассоциировался с его образом, что хоронить Аякса певцы должны были, как встарь, без сожжения. Наряду с Аяксом эта особенность погребения проступает однажды мельком и применительно к его врагу в поединке — Гектору. Вряд ли сожжение имеется в виду в таком его высказывании: «Но да погибну и буду засыпан я перстью земною» (VI, 464).
Применительно к древнейшим героям «уходы в землю» — модификация той реликтовой идеи, что мертвое тело нужно предавать земле, а не огню. Это правило сохраняло силу в геометрическое и даже гомеровское время для эолийских (то есть северных) областей Греции, но в Аттике, на островах и, возможно, в Ионии в эту эпоху уже господствовала кремация.
Здесь уместно отметить, что древние формы погребения сосредоточены в двух песнях «Илиады», очень схожих. Они описывают поединки весьма древних героев (Парис, Аякс, близки к ним по древности Гектор и Менелай) и вообще выделяются в «Илиаде» в некое древнее ядро {Клейн 1992; 1998:160-211).
4. В корысть пернатым и псам. А теперь вернемся к «Илиаде» и кремации. Обратим внимание на клятву Ахилла (кстати, так и не исполненную) бросить труп Гектора, убийцы Патрокла, не в костер, пусть даже в качестве жертвы, а псам на съедение.