(IX, 440-443).
Так что несовместимость остается.
И еще. Царь загробного мира Аид в «Илиаде» всегда маячит в отдалении как фигура сугубо смутная («аид» в переводе значит «невидимый»). И он всегда один. Крайне редко к нему применяются эпитеты (2 случая на 46 упоминаний). А в речи Феникса он метафорически назван «Зевсом Подземным» (какая цветистость!) и рядом с ним дважды указана его супруга, причем с постоянным своим эпитетом — «^страшная Персефония» (IX, 457, 570). Больше в «Илиаде» она нище не упоминается.
Есть особенности языка, которые роднят Феникса с языком более поздней поэмы — «Одиссеи». Так, вместо слова «вино» использовано слово «мед» (IX, 469; Гнедич перевел «много выпито было вина»), В «Илиаде» это сделано еще только один раз, зато вполне обычно в «Одиссее». Слово кателексен («перечислять», IX, 591) встречается в «Илиаде» только несколько раз, причем в песнях, которые всеми аналитиками признаются поздними, зато в «Одиссее» — 46 раз. Одно своеобразное выражение (из утвердительных частиц — оно в стихе 550: теп оип), ни в «Илиаде», ни вообще в эпосе больше нигде не встречается. И т. д.
Достаточно? Приходится все-таки заключить, что столь вопиющие аномалии и противоречия контексту объясняются тем, что речь Феникса писал другой автор. У него были другие представления о родине Ахилла, о его учителе, о загробном мире, другой стиль, другой диалект.
Но откуда вообще этот певец взял своего Феникса, чтобы ввести его в «Пресбею» и тем самым в «Илиаду»? Отвлечемся от его облика в «Илиаде». То, каким его певец выпустил в свет, определяли пристрастия и цели этого певца, а вот сам образ и имя он не придумал. Феникс — фигура из мифа, широко распространенного по греческому миру. Это хорошо известный миф о похищении Европы Зевсом, принявшим для этого облик белого быка. У Европы был близкий родственник, по одним версиям брат, по другим — в частности, у Гомера и Гесиода — отец. Его звали Феникс. У Гомера этот «другой» Феникс упоминается как отец Европы в XIV песни (321).
Этот мифический Феникс отправился разыскивать похищенную Зевсом сестру или дочь и по пути основывал города. Так объясняли название «Феникс» у городов в Беотии, Эпире, на карийском побережье Малой Азии. Почему на самом деле города были так названы — другой вопрос. Слово «феникс» (древнее греческое звучание «фойникс») имело разные значения в греческом языке: финик, финиковое дерево, пурпур, финикиец. Последнее значение — исходное, потому что и пурпур, и финиковое дерево распространились из Финикии. Кстати, и Европу Зевс похитил из Финикии. Так что именно как отец Европы (одноименный с породившей ее страной Финикией) Феникс закономерен, а раз он отец, он — старец.
С финикийцами, по археологическим данным, греки были знакомы в Леванте и на Кипре с микенского времени, ближе познакомились в X веке до н. э., когда финикийцы стали приплывать к островам и берегам Эгейского моря. Должно было пройти еще немало времени, пока слово «финикиец», обретя новые значения, прижилось с ними в Греции, осело в названиях городов и стало именем мифической, а затем и эпической фигуры, совершенно утратившей связи с Финикией. В гомеровский эпос Феникс был введен, вероятно, прежде всего как эпоним (герой, по имени которого якобы назван населенный пункт или местность).
Эпоним для какого места? Наиболее вероятны два пункта. Один — город Феникс (современный Фенаке) в родосской Перее (принадлежавшей острову Родосу полоске материка Малой Азии напротив острова). Город размещался на одноименной горе, откуда видны острова Родос и Сим. Если так, то Феникс входил в круг героев этого района — Тлеполема с Ниреем, Аякса, Одиссея (группа 12-корабельных отрядов по «Каталогу кораблей»). Тогда понятно его подключение к Одиссею и Аяксу, состоявшим послами в «Пресбее».
Но Феникс мог быть эпонимом и для маленькой речки, протекающей в Локриде, — по элладской части царства Ахилла. В этом случае можно сказать, что Феникс как придворный Ахилла введен тогда, когда царство Ахилла помещалось уже на севере Греции, но к каким героям он близок, неясно.
Наконец, по одному из вариантов мифа о похищении Европы, Феникс был женат на этолийской Перимеде, и Европа была дочерью их обоих. В Этолии, по мифу, Феникс был участником охоты на Калидонского вепря, поэтому рассказ о Мелеагре было естественно вложить в его уста.
Такова фигура этого «дополнительного» посла, этого Третьего Лишнего.
7. Ответы Аякса. А теперь я предлагаю сделать те шаги, которые Пейдж не сделал. Обратим внимание на то, что пара Одиссей — Аякс не совсем пара: Одиссей повсюду забивает Аякса. Роль Одиссея как бы выпирает из-под их совместной посольской функции. Одиссей идет впереди, он сидит напротив Ахилла, он же начинает беседу вопреки планам Аякса.