На пыльной, обжатой бетонным забором улице не нашлось ни одного предмета, куда можно было бы посмотреться. Сгодились бы даже лужа или колпак от автомобильного колеса. Нет, не любили местные пялиться в отраженный мир.
Страшились самих себя?
Ингрейв заприметил впереди моргающую вывеску магазинчика и направился туда, хмыкая на настенные росписи, призывающие копов убираться подальше и объявляющие территорию владениями «Караваччо».
Магазинчик имел железную дверь и видеоглазок.
– Эй, – Ингрейв махнул рукой.
Помедлив, щелкнул замок.
Внутри магазинчика, за занавеской из стеклянных бусин на нитках, Ингрейва встретили маленький, но чистый зал, стеллажи с консервированными бобами, кетчупом и пакетами чипсов, автоматы-холодильники с банками пива за стеклом, и крепко сбитый бородатый мужик в байкерской куртке, недобро взирающий на него из-за стойки.
– У тебя, я смотрю, ствол, – сказал он.
– Не отрицаю, – сказал Ингрейв, лениво осматривая еду на полках. – Местность у вас дикая. Только дурак без ствола сунется.
– И чего надо?
– Зеркало есть?
Бородач расхохотался.
– Тебя что, тянет на ту сторону?
– А есть возможность?
– Х-ха! – владелец магазинчика, оценивающе посмотрев на Ингрейва, почесал небритую шею. – Купишь упаковку «Портсмута», покажу.
– Это сколько?
– Десятка. Четыре банки за десятку. Все честно.
– Куда я дену четыре банки? – возмутился Ингрейв.
– Выпьешь с самим собой.
– Ладно, – детектив шлепнул на прилавок мятую купюру. – Зеркало хоть большое?
– Увидишь.
Бородач спрятал десять баксов.
– Упаковка «Портсмута» – желтая, – сказал он, оставляя стойку и направляясь к двери, ведущей вглубь магазинчика. – Бери покупку в холодильнике и чеши за мной.
Ансамблем к байкерской куртке Ингрейв ожидал увидеть кожаные штаны или, на худой конец, джинсы, но бородач, оказывается, имел экстравагантный вкус и носил короткие шорты-хаки.
– Давай-давай, – поторопил он. – Время – деньги.
Подхватив упаковку холодящего ладонь пива, Ингрейв по узкому коридору поспешил за бородачом в комнатку рядом с туалетом.
Вспыхнула лампочка.
За картонными коробками с моющим средством и сухим кормом, за швабрами и тряпками, за стеллажом с инструментами прятался закуток с одиноким обшарпанным стулом и плотными шторами, закрывавшими часть стены.
– Ого, – сказал Ингрейв, когда хозяин магазинчика раздвинул ткань в стороны.
Зеркало было ростовое, под шесть футов, не слишком широкое, но переправить через него массу интересных товаров, пожалуй, не составляло никакого труда. Располневший двойник бородача по ту сторону махнул рукой. Хэнка с ним не было.
– Круто, – сказал Ингрейв. – Но где мое отражение?
Оба бородача пожали плечами.
– Так я сюда не заходил?
– Нет, – сказал двойник, – можешь проверить. Что, рассинхрон? Вы должны были здесь встретиться?
– Вряд ли, не договаривались, – сказал Ингрейв и повернулся к бородачу-оригиналу. – Сколько стоит перебраться?
Тот ухмыльнулся.
– Еще десятка, парень. Переговоры ты оплатил, но путешествие, извини, идет по отдельному прейскуранту.
– У меня всего пять баксов.
Ингрейв показал купюру, извлеченную из кармана плаща.
– Этого мало.
– Что, в кредит не отпускаете?
Хозяин магазинчика покачал головой. Его двойник кивнул на детектива.
– Пусть плащ снимет, – сказал зазеркальный бородач.
– В смысле? – нахмурился Ингрейв.
– В залог.
– Это двадцать семь девяносто вообще-то! Не слишком ли жирный залог получается? Если вам не понятно, я работаю на Ричи. Надеюсь, вы знаете Ричи?
– Похрен.
– Ладно, – Ингрейв раздраженно выдернул руки из рукавов и кинул плащ на стул. – Я еще вернусь, как вы понимаете.
– Понимаем, – сказал бородач, выхватывая из его пальцев пять баксов.
– Прошу, – подвинулся от зеркала его двойник.
– Пули на вас жалко, – сказал Ингрейв и шагнул через бортик деревянной рамы.
4.
Отраженная комнатка выглядела хуже некуда.
– Сюда, – позвал его в коридор бородач.
Ингрейв шагнул следом.
Зазеркалье было тусклым и траченым. Чистый зал превратился в убогое помещение с кривыми полками, растрескавшимися полами и потеками на стенах. Из десятка пустых холодильников работал, кажется, всего один. Над головой мерцала ртутная лампа.