Омда: Как хорошо мы сидим и как быстро летит время! Хотелось бы завершить день столь же приятным вечером!
Торговец: Неужели ты хочешь провести вечер, как и прошлый, в этом злополучном кабаре?
Гуляка: Ты думаешь, мы сможем насладиться обществом нашей подруги в кабаре, как наслаждаемся им сейчас? Ты же собственными глазами видел, сколько конкурентов толпится там вокруг нее!
Омда: Что же тогда делать?
Гуляка: Я предлагаю ей сказаться больной и послать слугу уведомить хозяина, что сегодня она не сможет прийти.
Омда: Превосходный план!
Говорил Иса ибн Хишам: Гуляка принялся уговаривать женщину согласиться. Она сначала отказывалась, ссылаясь на условия договора, по которому она обязана платить хозяину десять фунтов за каждой пропущенный вечер. Гуляка вопросительно взглянул на омду. Омда пообещал женщине заплатить за нее эту неустойку. Затем они стали договариваться между собой, как им лучше провести вечер. Омда предпочитал провести его дома, торговец предлагал походить с женщиной по барам, гуляка же считал, что для начала следует посмотреть новую интересную пьесу в арабском театре. Это предложение всем понравилось, и они поспешили в город, чтобы успеть еще погулять по ал-Гезире{284}, а потом расстаться и встретиться вновь в условленный час. Нашему другу пришла мысль, вместо того чтобы следовать за ними в ал-Гезиру, использовать этот промежуток времени для посещения дворца ал-Гиза, а вечером присоединиться к ним в театре, в этом доме игры, где пьесы показывают и истории рассказывают.
ДВОРЕЦ АЛ-ГИЗА И МУЗЕЙ{285}
Говорил Иса ибн Хишам: Мы приехали во дворец ал-Гиза, в музей древностей{286}, куда стекаются туристы со всех стран света, и очутились в саду, который тут и там пересекали ручейки. Мы подумали, уже не в рай ли мы попали. Паша, увидев дорожки, выложенные мозаикой, принял их за ковры узорчатые и кинулся снимать с ног сандалии. Я удержал его, сказав: «Это дорожки, камешками вымощенные, а не ковры разостланные, галька мелкая, а не шкуры мягкие». Потом мы подошли к дворцу, красота которого ослепляет взор и не поддается описанию, и стали осматривать его, оберегаемые его же прохладной тенью. И вдруг увидели львов в клетках и змей за стеклом, свернувшихся клубком, тигров за решеткой и страусов за сеткой, волков в пещерах и газелей в вольерах. Паша спросил: «Кому принадлежит этот прекрасный сад и как очутились в нем звери? До сих пор я не знал, что лютые львы могут жить рядом с людьми, а обитатели пустынь — укрываться вблизи гаремов». Я ответил ему: Слава Великому Творцу, это дворец Исмаила сына Ибрахима, когда-то попасть в это здание было многих заветным желанием, а получившие сюда доступ на ступенях лестниц располагались по званиям, и если владелец дворца звал кого-то «Эй, парень!» — одним это сулило счастье, другим — страдание. На зов его откликались мгновенно, быстрее эха, и тот, кто был обласкан в этом дворце, поднимался на вершину успеха. Здесь решались дела и вершились судьбы, утверждались и снимались обвинения. Здесь срывались с шей невинных красавиц редкостные ожерелья, и рассыпавшиеся жемчужины смешивались с садовыми цветами и уносились бегущими ручьями. Здесь звучала музыка лютней и флейт и откликались на нее горлицы с ветвей… А сегодня это обычный общественный сад, куда доступ имеет и стар и млад, земля его в аренду сдается, а урожай с деревьев его покупается и продается. Слышится в нем и клекот орлов и рыканье львов, доносится со всех сторон вой волков, но нет в нем больше того, что придавало ему величие и мощь, составляло его славу и силу. Верно сказано в книге, утверждающей:
Я рассказал паше, что сталось с владельцем этого дворца, правителем этой страны, внуком вознесшегося высоко, удачливого деда{287}, поведал, как удача от него отступилась, как постигло его изгнание и окончил он свои дни на чужбине{288}.
Паша немного подумал и прочитал нараспев: «Уже пришли к ним вести, в которых — удерживание, мудрость конечная, но не помогло увещание»{289}.