Но это я тороплюсь, забегаю…. Впрочем, что там рассусоливать. Опущу все подробности приготовлений. Десятого нам зачитали приказ, а одиннадцатого…. Мы двинулись гулкой монотонной колонной. В направлении северных районов Грозного. Предположительно, с запада и востока к Грозному стягивались ещё две колонны наших войск. Задумка была недурственна. Закрыть город в «котёл» и ультимативно вынудить «боевиков» разоружиться. А на отказ подчиниться, провести решительную и короткую операцию по захвату «дудаевских» позиций. Всё вроде лаконично и просто. Но все мы Бонапарты, сидя в мягких креслах. Одно дело вести стратегию в полях и перешейках. Совсем другое, – учитывать нюансы города. Два разных подхода и…. Опять я тороплюсь, негодяй такой…. Ровно сутки ничего не происходило. Колонна двигалась гладенько без происшествий. Хотя по связи мы слышали, что у смежников дела хреноватые. Восточную группу войск пикетировали местные жители, в то время, как и западная колонна была обстреляна не пойми кем. Были повреждены машины и три БТРа. Нам пока везло: помех, и сопротивления на дороге не было. Но говорят: сплюнь, а то сглазишь. Никто и не плюнул. В два часа по полудню нам вжарили со стороны посёлка Долинский, будь он неладен. Воздух разрезал противный режущий звук, и головная машина подпрыгнула, заваливаясь набок. Второй автомашине выбило лобовуху и убило водителя. Пока огонь занимался по кабине, вжикнула ещё одна ракета и разнесла эту же машину в хлам. Бойцы, что слетели за секунду до этого, орали благим матом. Матерились офицеры, наспех отдавая команды. Пока сориентировались, да мобилизовались, по нам выпустили ещё две ракеты. Стрелял «Град» и наш танкист взял его координаты. Яркий бом-м разнёс дьявольскую передвижную установку. От посёлка понеслась какофония выстрелов. Туго застучали удары по бронетехнике, на корпусе которой уже никого не было. Сам я слетел с бэтээра с первого же удара «Града. Отчасти задело волной, отчасти сам инстинктивно отпрянул назад, скатившись в грязь и пребольно ударившись об подствольник. Деморализовало буквально всех, и если б не злобный ор командиров, бойцы-новобранцы понеслись бы на пули. Очень быстро мы взяли ситуацию под контроль, и благодаря чёткой координации меж связи, подавили превосходящим огнём разрозненные очаги. Поселок затих, потеряв две передвижные установки, пару-тройку пулемётов и …. Внешне, даже издалека было видно, как плавятся их дома, рассадник осиных гнёзд. Тишина не обнадёживала. Она пугала. Но мы пошли вперёд, с опаской. Зная, что всех мы не переубивали. Но надо идти. Идти, как бы страшно не было. Закрепиться на рубеже….
Это был мой первый бой. С него я понял, что здесь стреляют и убивают. В пылу и жару боя я не заметил боли. Неведомым осколком мне сорвало кусок кожи с правого бедра. Брючина почернела от крови, а сам я почувствовал слабость. Руки дрожали, и я не мог их остановить. Рэмбо хренов! Пока мне накладывали бинты, я обратил внимание, что кальсоны мои мокры не только от крови. Было неприятно мокро в паху, и я без умолку болтал, что-то городил, пытаясь за остротами скрыть позор. Позднее я узнал, что в подобных боях и обсираются. Но как шутили отцы-командиры: ты обосрись, но выполни задачу!
Многое ещё чего мог рассказать, но, пожалуй, буду краток. Долинский этот дался нам не просто. Мы двигались черепашьим шагом по проселочной размытой дороге мимо каких-то лачуг, домов, хибар затрапезного вида. Ни людей, ни селян мы не видели. Всё дышало необъяснимой ненавистью к нам, это чувствовалось в каждом шаге, в каждом вздохе. Словно сам воздух пропитался ядом неприятия и злобы. Через день-другой нас снова обстреляли. На этот раз бой длился до самого вечера с переменными успехами. На войне быстро учишься, а если нет, тебя скоро убивают. Я уже не ссался от близких разрывов. Я, оскалив зубы, коротко стрелял, в основном, на вспышку встречных огней. Я привык к грузу 300 и грузу 200. Сам был нетяжело ранен, но в бою, начхав на рану, прыгал, бегал и ползал на этой ране, чтоб потом по затишью скрипеть зубами и перевязывать открывшуюся кровь. Я зверел. Я был страшно зол. И прежде всего на себя. Ну, на кой болт сунулся в этот ад! Отслужил бы свои положенные два года и свалил бы втихую по дембелю. Кому ты и что ты хотел доказать? Себе? Доказал?! Что в штаны дуешь как дитё?! Чего ты забыл на этой войне? Вон скольких, уже назад отправили…. горизонтально.