А рядом с нами жил своей жизнью комотряд, быть может, более слаженно, чем мы, так как там бойцы были связаны дисциплиной. Они ходили в разъезды, с ними проводили занятия, начальник рассказывал им о международном положении, читал газеты. Его жена - пулеметчица - ругала за грязь, ведала продовольствием и вмешивалась во все дела отряда. С Димкой она часто ссорилась, так как он ее называл «баобаб среди баб». С некоторых пор она и к нам стала захаживать, чтобы «давать указания».
Так, пришла раз и стала мне говорить, что заставлять девушку ходить в штанах нельзя и чтобы мы сшили Ксюше платье. Я ей возразил, что в экспедиции девушке ходить в штанах лучше, удобнее. Тогда она вдруг закричала, что заставит меня сделать что нужно. Я обозлился и сказал, чтобы она не лезла в чужие дела. С тех пор отношения у нас с ней вконец испортились. В своем отряде она продолжала всем распоряжаться, в частности, потребовала, чтобы ее супруг бросил курить, так как курить вредно. В результате, кроме Димки, появился второй тайный курильщик, и я не раз видел, как они вместе дымили под крутояром в стороне от лагеря.
В то утро все было тихо, все были заняты своей работой, ночные разъезды вернулись благополучно, ушли дневные, все спокойно. Тепло, в верхушках елей шумит ветерок.
В это время у заставы показался всадник.
- Смотрите! - закричал Димка,- да это никак наш знакомый поп!
Мы побежали к заставе. Действительно, это был богатырь-батюшка. Он пытался пробиться к командиру ком-отряда, но жена пулеметчица не пускала его - командир всю ночь с коня не слезал и сейчас спит.
- Господи Иисусе,- благочестиво сказал Димка,- какая радость! Вы, святой отец, приехали в комотряд обедню служить?
- Дурак ты, вьюнош! - резонно заметил поп.
- Что случилось? - спросил я.
- Да вот не пускают,- ответил он,- а дело важное. Я сейчас перебрался на пасеку и там живу. У моей пасеки свалился с лошади директор совхоза и расшибся сильно. Он просил пакет доставить, а она вот не пускает.
- Однако молодец вы, батюшка,- сказал я.- А ну, пустите! И, отстранив пулеметчицу, которая пыталась загородить нам дорогу, мы прошли в дом.
Командир прочитал письмо и задумался. Некоторое время он стоял, раскачиваясь на своих тоненьких ножках, храня глубокое молчание. Потом жена так же молча забрала у него письмо. Затем он спросил у бати:
- Это точно?
- Точно,- ответил священнослужитель.- Мне и на словах то же самое рассказал Семен Иванович.
Тогда начальник отобрал письмо у жены и дал его мне, сказав:
- Вот прочти и считай, что и ты, и все твои люди мобилизованы.
Я стал читать. В письме сообщалось, что, по некоторым данным, басмачи объединили все банды в одну, но что будут делать - неясно, может быть, собираются напасть на поселок, может быть, уйти в Китай. Группа эта насчитывает, по одним данным, 150 человек, по другим - 500. Если они пойдут в Китай через перевал, ком-отряд должен любой ценой их остановить.
- Ну, что будем делать? - сказал начальник, поджав губы. Если они пойдут в Китай, то, наверное, не этой дорогой, уж они-то знают, где мы стоим. Я полагаю, Меченый здесь так долго вился потому, что, значит, он и раньше не очень надеялся на победу, а думал просто пограбить и уйти назад, за перевал, с добычей. Вот он тут и дороги выяснял, и всех пугал, хотел, видно, чтобы все ушли отсюда, чтобы совхоз свою бригаду убрал, и магазин спалил для этого. Хотел, видно, чтобы и мы плюнули да ушли отсюда. Но вот, значит, не вышло, так он уходит, и уходит, видишь, не с пустыми руками: вот же ребята пишут, что он забрал пять совхозных отар и две отары из колхоза «Ленин Юлы», и гонит с собой. Ну, так что будем делать? Перевал здесь один, а дороги к нему две, нужно бы обе перекрыть.
- Да, конечно.
- Нужно-то нужно, но не выйдет.
- Почему?
- Людей мало. Скоро должно прийти подкрепление из колхоза «Ленин Юлы», да, видно, нам уж его не дождаться, времени нет. Придется, всех брать и идти наверх, к перевалу, и там, где у перевала дороги сходятся, там и встречать. И поторопиться не мешает, а то как бы они раньше нас не подошли к этому месту! Так?
- Ну, так.
- Тебе что нужно?
- Мне? Как что? Лошадей нужно, оружия у нас тоже нет, только у Димки приличное ружье.
- Лошадей бери, у нас их много, клинки есть, а вот насчет винтовок слабо.
- Ну, знаешь, без винтовок мы много не навоюем!
Хоть мы и долго спорили, но экипировались плохо, в отряде запасного оружия было мало.
Я получил огромного рыжего жеребца, правда, слегка хромавшего. Мне дали две охотничьи берданки разного калибра и только по одному патрону на каждую. Кроме того, я получил шашку. Нижний конец у ножен был оторван, и клинок высовывался из них, как босая нога из короткой штанины. Димка был вооружен своим тройником. Шурик и Алеша получили по берданке и по шашке, Борису дали шашку. Но зачем нам нужны были шашки? Ведь никто из нас рубить не умел!