— Вполз…
Да, работы заметно прибавилось. Вот уже несколько дней вместе с лесорубами валим лес, трелевочный трактор перетаскивал бревна к берегу Серебрянки, сюда же на «пятачок» садились вертолеты, привозившие людей и грузы. Мы работали старательно, но неумело. Здорово уставали, сразу после работы, едва поужинав, валились спать. Потом пообвыкли. Постепенно каждый определил себе специальность. Левка и еще двое наших обучались водить машину, некоторые ребята приспособились строить — особенно неплохо у них получалась сборка стандартных домиков. Девушки готовились к приемке рыбы, подготавливали водоемы. Катя зачитывалась специальной «рыбной» литературой. Генка Черняев поработал грузчиком, потом пристроился в контору учетчиком, но вечерами приходил «подсобить». Мы посмеивались над конторским работником, в ответ Генка туманно намекал на какие-то непорядки со здоровьем.
Немало хлопот причинил руководству рыбхоза Сева. Вначале он попал в бригаду Афанасия. Но вскоре бригадир заметил, что Сева не слишком-то приспособлен к физическому труду.
Мы валили лес на берегу Серебрянки. Жужжали бензопилы, с хрустом падали вековые деревья. Афанасий вручил Севе топор и указал на сучья:
— Руби!
Сева долго тюкал топором по основанию толстого сука. Когда Афанасий пришел проверить работу, то увидел, что Сева крошит второй сук. Бригадир покачал головой, взял топор и быстро очистил ствол от сучьев. Сева наблюдал.
— Хорошо получается, товарищ бригадир. С одного удара сносите. Сильная у вас рука.
— Не так сильная, как точная. И ты обвыкнешь. На, действуй. Не замахивайся, спокойнее.
Сева пошел «действовать» и тут же затылком топора расшиб колено.
На стройке он работал, по выражению Левки, «наподхвате». И очень уж медленно шел по пружинящим доскам, то и дело поглядывая на землю. Через день попросил бригадира дать ему какую-нибудь «наземную» работу. Бригадир согласился.
— Раз в голове кружение происходит, действуй на земле. На леса не влезай.
Однажды Сева попал на кухню. Клава усадила его чистить картошку, а когда пришла, чтобы засыпать ее в котел, ужаснулась: в ведре вместо картошки лежали криво заструганные кусочки. Сева картошку строгал.
Директор Джоев, пришедший на кухню посмотреть, как питают ребят, а заодно и повидать Клаву — такие посещения заметно учащались, — прищелкнул языком:
— Это картофел? Слушай, дарагой, эта, эта… не знаю, что такое. Вах!
Ребята всячески помогали Севе, делали вид, что не замечают его промахов, и только одна Бабетка подшучивала над Севой. Это его особенно сердило. Еще бы! Бабетка со своими узкими перламутровыми коготками, для которой любая работа была понятием абстрактным, теперь трудилась не хуже других и даже ходила в начальниках. Бригадир Афанасий частенько отлучался и оставлял Бабетку за себя. Предварительно в течение четверти часа Бабетка зубрила порученное нам задание, Афанасий показывал ей, как нужно проверять, сделана ли работа. После ухода бригадира Бабетка ракетой носилась по лугу и проявляла чудовищную назойливость. Алик всерьез утверждал, что родись она в древнем Египте, то сделалась бы там надсмотрщицей на строительстве пирамид.
— Ну что ты, — возражал Левка, только что подкинувший нам доски. — Меньше как на жену фараона Бабетка бы не потянула. Нефертити видел? Так что эта самая Нефертити перед нашей Бабеткой?
Бабетке замечание Левки явно понравилось.
Мне тоже раньше никогда не приходилось заниматься физическим трудом, а здесь я выкладывался так, что ковбойка топорщилась и шуршала от соли. Руки загорели, покрылись ссадинами, а самое удивительное, что я стал покрикивать на ребят, если они работали слишком медленно.
К концу сентября закончили рыть пруды. Всего отрыли семь. Ближние — на полянке, за околицей поселка, остальные — далековато, на правом, высоком берегу Серебрянки, среди поросших соснами холмов. Место было выбрано подходящее, укрытое от резких зимних ветров густым частоколом хвойника. Поначалу ребята ворчали, что придется далеко ходить, но Афанасий заметил:
— Какое там далеко. По нашим местам до Москвы — так оно далеко. А здесь каких-то пяток километров. Тьфу! Летом за часок дойдешь, зимой, однако, за полчаса…
— Это почему же так быстро? — захлопал ресницами Женечка Ботин. Афанасий хитренько прижмурился:
— Зимой что? Мороз. А он, парнишка, скучать не даст, враз подгонит, рысью полетишь…
Когда база была в основном подготовлена, мы стали отлавливать рыбу. Какое отличное занятие! Сборная бригада рыбаков носилась с неводом, ловила рыбу и переправляла в наши пруды. Рыбу отбирали только крупную, мелочь выбрасывали обратно. В новой, пахнущей смолой лаборатории обосновался научный сотрудник. Он прилетел из Москвы, привез огромный тюк всяких баночек, садков и колбочек. Вскоре он отрастил дремучую бороду, такую, что называть его Коля просто язык не поворачивался. Однако и на Николая Захаровича научный сотрудник из-за своих двадцати трех не тянул. Рыбовода стали называть Борода.