— Почти пришли, — с видимым облегчением вздохнул коммандер. — Артефакт обнаружили сразу после открытия пещер — значит, он недалеко отсюда. Пойдём по ручью.
Идти было несложно — шахтёры, изучавшие гроты первыми, подровняли дорогу, расширили узкие места, вытесали, где надо каменные ступеньки. Так что бухта верёвки, захваченная одним из солдат, не пригодилась. Вскоре поток вывел их к руслу подземной реки. Она вытекала из целиком заполненной водой каверны и вдалеке, похоже, впадала в такую же. Не исключено, что на длинном участке река представляла собой систему затопленных гротов, объединённых промытыми туннелями.
— А вот и груз.
Если б не слова майора, Эрика не скоро заметила бы древний механизм. Он замер на берегу, будто пытаясь выбраться из воды, завалившись на левую сторону. Минеральные образования покрывали его так густо, что едва можно было определить форму робота — прямоугольную. Длина беспилотного зонда составляла полметра, высота — сантиметров тридцать. Под каменными наростами кое-где проступал металл корпуса, в передней части, справа, можно было разглядеть не до конца заросшее зубчатое колесо. Машина предков превратилась в основание сталагмита…
— Первая половина задания, считай, выполнена. Объект опознан, — Хайнц присел перед машиной на корточки, потрогал колесо. — Механизм-разведчик, пятый тип. По сохранившимся сведениям, отнюдь не для пещер предназначен. Использовали не по назначению, вот и застрял… Узнать бы твою историю, парень… — Коммандер резко встал, повернулся к товарищам. — Всё, уходим. Вернёмся с инструментами.
Подъём прошёл быстро. Разведчики практически бежали, не глядя по сторонам и не задерживаясь на поворотах. Их подгоняло невнятное ощущение надвигающейся беды, ни на чём толком не основанное беспокойство. По мере приближения к выходу чувство становилось всё острее — хотя должно было быть наоборот. Солнечный свет не принёс успокоения, а на поверхности их ждал приплясывающий от нетерпения солдат.
— Есть человеческие следы! — возбуждённо рапортовал он. — В трёхстах метрах отсюда, у ручья. Воду, скорее всего, набирали, и наследили.
— Веди, — приказала майор и повернулась к бойцам эскорта. — Вы — в лагерь. Не расслабляйтесь, усильте охрану до возвращения остальных. Хайнц, Эрика — со мной?
— Конечно.
— Ага.
Они последовали за солдатом. Всю недолгую дорогу доктор Маан маялась, словно от зубной боли. Казалось — что-то уже должно было случиться, что-то очень плохое, для неё лично, в первую очередь. Но что?! От неопределённости становилось только невыносимее. Тело покрылось холодным потом, зубы норовили застучать — притом, что вокруг был солнечный день, и расстилались умиротворяюще-пасторальные пейзажи. Ручей, около которого обнаружились следы, превосходно вписывался в картину — весёлый белопенный поток, сбегающий в ложбинку меж двух зелёных холмов. Нужное место на берегу сторожил опасливо озирающийся пехотинец. Увидев офицеров, он замахал руками:
— Здесь, здесь!
Группа подошла к нему, и боец указал:
— Вот!
Мария опустилась на одно колено над отпечатком в прибрежной глине. Легонько провела по следу ногтем, очерчивая контур. Кивнула:
— Мужской сапог. Свежий отпечаток, двух дней нет. Не нашего ночного визитёра — у того башмаки с квадратными носками. Судя по ободку…
Оборвав себя на полуслове, она рывком поднялась, положила ладонь на кобуру, завертела головой. Севшим голосом произнесла:
— Что-то не ладно… По-моему, нам стоит…
Коммандер Гёзнер вдруг шумно втянул воздух сквозь зубы. Эрика увидела, как он до побелевших костяшек стискивает рукоять своей шпаги… Это послужило последней каплей, выпило остатки душевных сил — девушку ни с того ни с сего накрыл слепой ужас. Бежать! Плевать, что непонятно — от кого, кто-то точно есть… От него не защитят ни солдаты, ни пистолет майора, ни даже пушки фрегата… Только спрятаться! Отыскать тёмный угол и забиться… А если и там кто-то есть?! В темноте может быть кто угодно! А на свету не затаишься!
Растерянность вынудила её топтаться на месте долгие секунды, не дав сразу сорваться на бег… Потом стало поздно. Опасность подкралась сзади. Сильные руки ловко обхватили девушку за плечи, прижали её локти к бокам. Чей-то острый подбородок ткнулся ей в шею, она ощутила на затылке, на правом ухе чужое дыхание. Тоненько заверещав, обливаясь слезами, доктор забилась, попыталась лягаться, брыкаться, дотянуться зубами до чужой ладони. Всё без толку. Наконец, через пару минут борьбы, извернувшись всем телом, Эрика ухитрилась заехать противнику локтем в живот. Захват это не ослабило, но в то же мгновенье наступило просветление. Сквозь застившую разум пелену паники до неё донеслись тихие слова: