Я внимательно слушал и кивал после каждого слова. Страх уже успел парализовать меня, поэтому все мое тело колотило, как при сильном жаре.
– На меня не смотри, – продолжил он, – ищи свободный локатор.
Снова кивнув, я зашел в вертолет. Полет занял минут двадцать, половину из которых мы провели в промежуточном отсеке, где нас обработали специальным инертным составом, не вступающим в реакцию с токсином. К сожалению, его действие длилось не более часа, дальше приходилось полагаться на свою удачу.
Последние десять минут полета все молчали и думали каждый о своем. Было что-то противоестественное в этой страшной тишине. Но вот лампочка загорелась и мы надели противогазы. Моргнула еще и мы встали. После третьего сигнала люк открылся и я замер от ужаса.
Смог, треск, искры ворвались прямо в салон. Все двинулись вперед, увлекая меня за собой, в это черное пылающее пространство. Перед самым прыжком я замешкался, но кто-то толкнул меня в спину.
Мы были выше второго купола метров на сорок, а то и на пятьдесят. Внизу, у самого купола, раскрывались большие круги, состоящие из металлических обручей, фиксаторов и сидений. Вся эта конструкция крепилась на рельсу, которая перемещалась по куполу в разные стороны. Как только обод раскрывался, он загорался зеленым светом. Именно в такое место мне нужно было приземлиться. Проблема была в том, что магнитные кнопки иногда давали сбой и на один локатор фиксировалось сразу двое. Тогда трагедии было не избежать.
Мне повезло – рядом раскрылось сразу шесть локаторов. Не без труда, я направил свой парашют в крайний и со всей силы зажал ладонью магнит. Поле в локаторе сработало, он загорелся оранжевым, теперь я летел прямиком в центр. Приземлившись, я вытянулся и без проблем зафиксировался в кресле. Теперь нужно было активировать механизм. Я вставил отмычку в ржавый паз и повернул до упора. Локатор вздрогнул и заскрипел. Рельса увезла меня на самую макушку сферы. Оттуда мне было видно производство, вынесенное за пределы города. Было странно наблюдать за людьми, моющими и латающими защитный купол, на фоне труб завода, который и являлся первопричиной всего происходящего.
Именно такие заводы по производству нового, экологически чистого пластика, в начале тридцатых годов изменили состав нашей атмосферы настолько, что дышать не фильтрованным воздухом стало больно. Многие ратовали за закрытие таких производств, но технология была настолько доступной, а результаты так экономически привлекательны, что все петиции остались без внимания.
Позже мир вздрогнул от первых смертей. К тому времени, точка невозврата оказалась далеко позади. Года два мы верили, что все наши проблемы решат противогазы, но токсичные вещества стали вступать в реакцию с кислородом, и взрываться прямо в атмосфере. Интенсивнее взаимодействие шло в темноте, поэтому ночи стали невыносимым испытанием для всего живого на нашей планете. Конечно, тяжелее дело обстояло в промышленных городах, где концентрация химикатов была выше.
Купол защищал от взрывов и не пускал ядовитый газ в отфильтрованное пространство. Но и он был не стопроцентной гарантией. В ночь с четвертого на пятое февраля 2039 года треск разбил купол над Новосибирском, как обычную стеклянную банку, и уничтожил практически весь город.
С тех пор чистка и ремонт купола стали повсеместной практикой. Появилась целая индустрия по производству чистящих средств, обмундирования, переносных сварочных аппаратов, реагентов для заполнения небольших трещин в стекловолокне и многого другого. Все это приносило огромный доход людям, не разу не выходившим за пределы купола после страшной февральской ночи.
Выбросив из головы мысли о том, каким бы мог стать наш мир без жадности и коррупции, я взял стальную щетку и принялся скоблить сажу. Когда рука устала, я достал ингрипт и прыснул на пятно. Поверхность заискрила. Растворитель действовал безотказно. Смыв пузырящуюся массу ветошью, я с удовольствием взглянул на абсолютно прозрачное стекловолокно. Нажатием кнопки я привел в движение рельсу и переместился на другой участок. За этим монотонным занятием я провел весь день.
Когда солнце опустилось настолько, что по стеклянной сфере побежали блики, раздался гудок сирены, означающий конец работе. Я спрятал инструменты в рюкзак, вытащил отмычку и стал ждать. Через десять минут послышался шум вертолетов, летевших так низко, что казалось, до них можно было дотянуться. На самом деле, они были метров на двадцать выше нас. Останавливаясь над каждым локатором, они забирали рабочих со смены.