Марк самодовольно ухмыльнулся:
– Если твои люди тщательно заметут следы, то я разыграю такое представление, что присяжные плакать будут от умиления.
– Вот и славно. У тебя день на подготовку обвинений.
Марк вылетел из кабинета, окрыленный своими мечтами. Дело было на самом деле легким. Здесь и запугивать никого не придется, главное правильно надавить обвинениями. Эту женщину Марку было абсолютно не жаль. Стоило выбирать за кого выходишь замуж и уж тем более, раскрывать глаза, когда что-то подписываешь. И то, что он посадит ни в чем не виновного человека, его мало волновало. На кону стояло его собственное будущее и благополучие, к которому он так стремился.
– Я настолько был ослеплен этим желанием, что не удосужился прочитать дело целиком. Так, урывками хватал информацию и все… – По морщинистой щеке скатилась слезинка. – Как я был глуп…
Не хватит все слов, чтобы передать те чувства, когда обвиняемую ввели в зал суда. Марк едва не лишился дара речи. Перед ним была Его Роза. Которая беспомощно открывала рот, но не могла издать и звука. Она затуманенным взглядом уперлась в него и до конца слушания не сводила глаз. А ведь он мог изменить ход дела, он мог отказаться. Он мог сдать ее мужа прямо там, в том же зале. Но было так поздно, ведь все документы уже были подделаны. А сдать подельников судьи означало и то, что его самого упекут за решетку. Ведь никто его после такого не отпустит. И Марк испугался за свою шкуру.
– Я до сих пор виню себя в слабости. – Старичок утирает ладонью еще одну слезинку. – Но я ведь знал, что погряз в этом дерьме с головой. Ей дали срок, а я мог бы лишиться жизни. В наших кругах такое не прощают, когда сдаешь своих. Мы все повязаны. Поэтому я выбрал именно такой путь.
– Вы потом пытались с ней встретиться и как-то объясниться?
– Нет. Как можно смотреть человеку в глаза, когда знаешь, что сломал его судьбу? – Марк тяжело вздыхает. – Единственное, что мне удалось, так это окольными путями скостить ей срок. Но это так ничтожно мало по сравнению с той болью, которую я ей причинил… Единственное, что я хотел бы услышать, что она прощает меня…Но это невозможно.
Я смотрю на старичка и думаю, как же он истязал себя все это время. Ведь после случившегося, Марк так и остался один. Удар оказался слишком сильным и после всего, он ушел с должности прокурора. Все его мечты он зарыл своими же собственными руками. И каждый прожитый день становился для него личным кругом ада.
– Знаете, я думаю, что Роза вас простила. Мне почему-то так кажется, что она не такой человек, который бы смог вас ненавидеть вечно.
– Душечка, ты слишком юна, – Марк трясет головой, – ты даже не представляешь, насколько люди могут измениться. Особенно, когда им причиняют вред. Я не занимаюсь нравоучениями, но прошу тебя, никогда не совершай моих ошибок. Никогда не предавай дорогих тебе людей. Пусть даже если на кону будут золотые горы. Ведь деньги… они как вода, которая утекает сквозь пальцы. И они же никогда в жизни не заменять тебе близкого человека.
Мне остается лишь молча согласиться с ним. Марк протягивает мне руку и едва ощутимо жмет мою. Силы в нем почти не чувствовалось.
– Давайте помогу, – хочу вылезти следом, но он останавливает меня.
– Не надо душечка, теперь я сам. – Марк слабо улыбается. – Теперь я сам…
Глава 5
После Марка мне просто жизненно необходима передышка. Его история вымотала меня, истощила и это даже невзирая на то, что я стараюсь держать дистанцию между собой и своими пассажирами. Но иногда их боль, горечь, отчаяние и прочие эмоции захлестывают и меня. Не так уж и просто фильтровать информацию и при этом не сопереживать героям.
Я смотрю на светлеющее небо и полной грудью вдыхаю свежий воздух. Спать не хочется. Моя голова переполнена разными мыслями, которые не дают мне покоя ни днем, ни ночью. Мне кажется, что это и есть мое наказание. Слушать и понимать, что у тебя нет возможности помочь человеку. Потому что я – нейтральная сторона. Я обязана доставить человека по указанному адресу и на этом мои полномочия заканчиваются.
И хотя в большинстве случаев, мне импонировали мои клиенты, но иногда попадались и такие, которые были не достойны ни прощения, ни понимания. Человек сам по себе заслуживал наказания за свои поступки и за свои слова.
" Элаиза"
Она требовательна. И эта черта сквозила в ее движениях, в ее позе и естественно, в ее глазах. Вальяжно рассевшись на заднем сиденье, она без разрешения достала сигарету и закурила. Салон тут же наполнился приторным запахом вишни. Я даже не хочу думать о том, что струшиваемый пепел оказывается на мягкой ткани и на ковриках.