– Конечно! Я же сказала.
Э-э… Она такое говорила??? Я оглох, наверное, потому что не слышал ничего подобного.
– …но если бы я была беременна, то все сложилось бы иначе.
– Иначе?
– Ты решил бы отказаться от стажировки на киностудии ради меня, а я бы уперлась. Это же огромный шанс для тебя – работать там, где когда-то работала твоя мать! Но сама я не поехала бы в Штаты, потому что в первую очередь пришлось бы думать о ребенке. А ему безопаснее и комфортнее в Шотландии в первые годы. Я бы закончила универ. Не в Абердине, потому что это далеко, а в Эдинбурге. А ты жил бы в Лос-Анджелесе и на зло мне женился на Трише Вудс. Но через пять лет я приехала бы к тебе с дипломом магистра и ребенком, ты бы увидел меня, твое окаменевшее сердце дрогнуло бы – и наша жизнь сложилась бы по шаблону «мыльной оперы». Ты бросил бы Тришу, я простила бы тебя за все, и мы снова были бы вместе. Конечно, это в лучшем варианте. Кто знает, что с нами стало бы за годы… Но точно знаю, какая музыка играла бы на фоне. Ретро. Саундтрек из фильма «Всегда говори «да». – И она начинает петь: – Знаешь, я все еще люблю тебя, хотя в прошлом мы лишь соприкоснулись и пошли разными дорогами…
?? О чем она вообще? Голова болит от перепада давления, в мыслях сумбур, значение слов стерлось. Мне лучше поменять страну?.. Не вопрос. Если она хочет, я и на этом острове останусь навсегда. Я говорю Рианне об этом, и она удивленно смотрит на меня.
– Тебе не надо менять страну, Чарли! – Ее трясет, у нее отходняк и истерика. У меня тоже.
– Тогда что ты имеешь в виду?
– Что наша жизнь не пойдет по шаблону «мыльной оперы». И тебе не придется жениться на Трише Вудс.
– Господи, какая ты загонная… То есть, пока я бесцельно шатался по дому, ты вот тут сидела в темноте и думала обо всем этом? О вариантах нашего будущего? О гребаных потоках и о том, как наш ребенок держал бы твой диплом в пухлых ручках?
Ри заливисто смеется, и это лучший звук на свете. Я сминаю волосы у нее на затылке и обвожу языком мягкий контур ее губ. Ее смех на вкус как сладкая жвачка сейчас. Я вжимаю Рианну в себя, удерживая на весу, и не верю до сих пор, что она со мной.
– Ты сумасшедшая, детка. Ты меня доконаешь когда-нибудь. Но я так люблю тебя, что мне все равно.
– Ты сумасшедший, Чарли, и точно меня доконаешь. Но я так люблю тебя, что мне все равно, – повторяет она эхом.
Смотрю ей в глаза – и проваливаюсь в нее, как в собственную душу. Я записал бы ее голос на сердце, чтобы резонировало до конца дней, и слушал сутками. Это ненормально, наверное, но мне плевать, потому что даже в темноте я различаю образ Рианны. Он выгравирован у меня на сетчатке с той самой минуты, когда я увидел ее.
Пятое июня. Экзамены позади. Погода отличная, настроение тоже. Гугл выдает огромный список событий, и я читаю их вслух для Лины и Итона, пока мама, пританцовывая, нарезает им сэндвичи на завтрак.
Сегодня Всемирный день окружающей среды, а значит, я собираюсь довести до белого каления инструктора по скайдайвингу и выброситься из самолета с парашютом с высоты в два километра. Потому что, увы, Трейси так и не научилась плавать, но я все еще могу научиться летать.
Поздравляю себя с этим. Минус пункт из плана, который называется: «Глупости, которые нужно успеть совершить, пока мне 18». Следующий пункт – автостопом на рок-концерт. Чарли запланировал это на июль. К нам в Штаты Том с Амандой прилетят по такому случаю. Итон тоже напрашивался, но ему рановато дебоширить в дурной компании. Пусть остается хорошим мальчиком, пока есть возможность.
Завтра мы с Чарли и Линой полетим на запад через восток, перекладными до Лос-Анджелеса, чтобы заняться панихидой по Джессике Милборн. Чарли сказал, что готов к этому.
Для учебы я выбрала Калифорнийский университет. Скрестив пальцы на удачу, я отправила им проект «Моей жизни» вместе с черновым приложением, в надежде на стипендию.
Родители поддержали мое решение. Только папа мечтает уберечь мои сбережения от американской образовательной системы, а мама, наученная горьким опытом, волнуется, что я растворюсь в другом человеке. Но пусть не переживает, я не собираюсь становиться приложением Чарли и не хочу, чтобы он стал приложением меня. Мне куда более интересна формула здоровых отношений: 1+ 1 = 1 х 2. Вроде просто, а сколько в этом смысла.
В январе я бы вообще не поверила, что такое возможно, а сейчас вся моя жизнь до встречи с Осборном кажется сном. От этого еще смешнее вспоминать, что в минуту знакомства я мечтала разукрасить его наглое лицо кислым черничным пирогом. Меня тоже можно понять: когда в соседнем доме поселился Чарли, я думала, что мой мир перевернулся с ног на голову. Но нет – он просто встал на место.