– Я пытаюсь услышать зов эволюции. Шепот вселенной.
Чарли мужественно держится секунды две, а потом хохочет, и эхо его невероятно чистого, громкого смеха летит по ночной долине стаей птиц.
– Господи, Ри, с какой ты планеты?
– Когда прогресс отбросит тебя на обочину, вот тогда посмотрим, как ты запоешь, – бубню, слезая со стола.
– Не обижайся, ну что ты…
– Козел.
Закрываю окно и показываю язык.
Вот и рассказывай о сокровенном таким циничным типам.
Но Чарли прав, мысли о Ханте не дают покоя. Что он хотел? Пытался через меня добраться до Аманды?
Отмахиваюсь от подозрений и заплетаю волосы в две косы, чтобы было удобнее спать. Но сон тревожный. Посреди ночи просыпаюсь от собственного крика, причем немого: нет сил произнести ни звука. Перед глазами отпечаталась мутная картинка: Чарли в луже крови. Паника раздирает грудную клетку, сердце как шальное; меня трясет, но написать соседу сообщение не решаюсь. Что я ему скажу? Прости, что бужу, но ты там не захлебываешься в крови случайно? Решит, что я спятила.
Спускаюсь на кухню и пью воду из холодильника; потом долго стараюсь уснуть, но меня знобит.
Господи, пожалуйста, только не говори, что я схожу с ума. Я этого не перенесу.
POV Чарли
– Алистер, не звони мне на этот номер, я же просил! Что… да… Не смей мне угрожать!!! Контракт закончился, все!
Крик выбивает меня из обрывочного сна. Поднимаюсь и иду вниз, вспоминая, какой сегодня день. Пятница? Джейсон вроде завтра собирался появиться.
Он стоит в гостиной и орет в трубку; срывает галстук, швыряет его на пол, а это верх небрежности для такого педантичного параноика.
Заметив меня, отключает звонок.
– Чарли, возвращайся к себе, – говорит этот человек, не сдерживая агрессию.
– Почему у Лины выключен телефон?
– Не твое собачье дело. Иди спать, тебе завтра в колледж. Мне сообщили, что ты прогуливаешь.
Плевал я на занятия и на прогулы.
– Если она мне не ответит в течение следующей недели, позвоню в социальную службу.
Джейсон на взводе, на пределе. В такие моменты он хочет убивать, и его останавливает только одно: умерев быстро, я слишком легко отделаюсь. Но сегодня, такое чувство, и это не остановит.
Он подходит медленно, рассчитывая каждый жест и шаг, чтобы не спугнуть меня, и по позвоночнику прокатывается колючий холод. Взгляд находит кухонный нож, который я забыл на столе у стеклянной двери в сад.
– И что ты им скажешь, сынок? Сын мой любимый, дорогой. Мальчик, у которого история приводов в полицию заставит любую мать расплакаться. Твоя бы тоже плакала, если бы видела, кем ты стал. Что тебе надо от Лины? Что?! Оставь сестру в покое. Ты больной человек, Чарли. Ты…!
Джейсон будто под наркотой и вспыхивает как порох.
Мы реагируем одновременно. Он бьет, а я выставляю руки для защиты. Волна боли, и выплевываю хрип из легких, согнувшись пополам, а потом пропускаю момент и получаю в челюсть, до звона в ушах.
Джейсон смотрит на стол, замечая нож, и стоит признать: этот мудак гораздо ближе к цели. Делаю шаг назад и прислоняюсь спиной к стене, чтобы найти равновесие. Замираю, как прикованный, первый раз за последние годы не бросаясь на Джейсона в ответ. Без понятия, что меня держит. Неясный проблеск неясной мысли, будто чужая рука не дает сдвинуться с места. Джейсона переклинило, он убьет меня, если не успокоится. Я сонный и рассредоточенный, а от него резонирует наэлектризованной ненавистью. Он сильнее сейчас.
Мы переглядываемся, и Джейсон морщится: не переносит вида крови. Вытираю губы, размазывая на руке алый цвет, и ублюдок сразу сдувается, трезвея от вспышки ярости. Он сверлит меня тяжелым взглядом, а потом медленно подходит и обхватывает мою голову руками, зажимает и качает, как ребенка.
– Чарли… Что же ты делаешь, зачем нарываешься. Знаешь ведь, что когда я не в настроении, то могу и ответить.
– Отпусти, – цежу, но он прижимает меня к себе крепче.
– Сынок, мне тоже плохо без мамы. Без Лины плохо, но ей там лучше.
– Отпусти, – повторяю, и приходится со злостью вырваться из душащего захвата.
– Ладно, успокойся. Иди спать.
Я ухожу. Молча, не делая лишних движений. Джейсон сегодня невменяемый.
Щеку изнутри стерло о зубы от удара, но металлический привкус крови во рту привычен. Ребра болят, но вроде целые. В общем, ерунда.
Что там с Алистером произошло, хотелось бы знать. Младший брат Джейсона живет в Эдинбурге, большой босс, глава клана Осборнов. Отмороженный на всю башку, долбанный сектант. Но если Джейсон только из выгоды помогает организовывать закрытые оргии для избранных, то у Алистера полный сдвиг. Он в них участвует. Я бы и рад сказать, что это шутка, что влиятельные люди все до единого адекватные и им не нужны садистские ритуалы для счастья. Но деньги развращают, а большие деньги дают чувство безнаказанности. Два года назад, когда мне было шестнадцать, меня пытались приобщить к делам закрытого клуба, и я после того спать нормально не могу, да еще проклятое чувство вины начало сжирать во время секса. Только с Рианной его и не испытываю, но с ней у меня и не было ничего.