— Теперь я поняла, что тебе было от меня нужно. Вот почему ты меня целовал. А что теперь, Пит? Теперь ты хочешь сказать, что все это было ложью? Досадной ошибкой? Только не забывай, ты находишься в моем доме!
Она достаёт из кармана платья тонкий пульт. Если бы не Август в свое время, я бы никогда не узнал, что передо мной детонатор.
— Аннабель, это безумие… — шепчу я.
— Правда? Значит, теперь я еще и сумасшедшая?
Ее глаза пылают. Она подходит ближе, закидывая обе ладони мне на плечи.
— Безумная девушка не готова делить тебя ни с кем больше.
В кои-то веки я молчу, просто наблюдая за тем, что эта ненормальная будет делать дальше.
— Я хочу, чтобы она ушла, Пит. Чтобы ноги ее больше не было в твоей жизни. Или мне придется ее убить, — мягко произносит Аннабель. — Я не привыкла делиться тем, что по праву принадлежит мне.
Трясущимися руками, я незаметно достаю из заднего кармана собственный телефон и, прижав Аннабель к себе, набираю Алекс короткое сообщение: «Уведи Китнисс в лес».
— Она уйдет, — шепчу я, поглаживая длинные гладкие волосы. — Я обещаю. И больше в нашей жизни не появится.
Я наклоняюсь к ней ближе, провожу рукой по щеке, когда раздается знакомый скрип. Китнисс замирает и переводит испуганный взгляд на мою руку, обнимающую другую девушку. В ее глазах непонимание сменяется ненавистью. Аннабель платит ей тем же.
— Уходи Китнисс, — шиплю я.
«Ну! Давай же, беги!»
Но Эвердин, словно издеваясь, наоборот застывает. И тут, хвала небесам, появляется темная макушка Алекс. Она хватает Китнисс за руку, вытаскивая ее из дома. В глазах моей напарницы назревает вопрос. Она не понимает зачем это делает и почему я попросил ее о помощи, но между нами — договор. И ни один их нас не нарушит его.
— Не только дом, Пит, но и твоя машина заминирована… — говорит Аннабель. — Стоит тебе завести ее, и бах. Все взлетит на воздух. Поэтому только попробуй сбежать и увезти эту девчонку.
Мое сердце бьется так сильно, что я чувствую его в кончиках пальцев. Огонь пожирает изнутри, как лесной пожар. И тут в дверь входит Финник.
— Пит, все нормально? — спрашивает он, и я пытаюсь вложить во взгляд все, чтоб он понял мой внезапно созревший план по обезвреживанию Аннабель, как вдруг она оборачивается. Ей хватает секунды, чтобы понять мои намерения. Я кидаюсь в ее сторону, но слишком поздно, потому что рука ее уже нажимает на детонатор.
— Финник, ложись! — успеваю крикнуть я, и раздается взрыв.
***
Грубые пальцы на моих волосах разжимаются, и я опускаюсь на землю. Как только охранник отпускает его, Пит кидается ко мне. Его кожа приобрела пепельный оттенок, из-за чего синяки на лице выделяются еще четче. Руки изрезаны и все в крови. По виду он близок к обмороку.
— Ублюдок, — рыдает Алекс, продолжая вырываться. — Будь уверен, мой отец этот так не оставит!
— Алекс, Алекс, — тихо говорит Август, касаясь грязными пальцами ее щеки, и на коже остается несколько черных полосок. — Твоя жизнь более чем разумная плата за мою свободу. Капитолий падет — это лишь вопрос времени. А вот человеческая жизнь — валюта, которая всегда будет в цене.
С гримасой отвращения Август щелкает пальцами, говоря что-то охранникам и тащит ее в сторону припаркованных у остатков дома машин, оставляя нас с Питом на руинах истекать кровью.
— Рад был с тобой поработать, Мелларк.
Толкнув Алекс в руки одного из своих парней, Август подходит к Питу и бьет его сапогом по лицу. Вниз по черной от сажи рубашке стекает струйка крови.
— Счастливо подохнуть! — бросает на прощание он и, махнув рукой охраннику, садится вместе с ним машину. — Свяжи дочке Крейна руки и ноги и засунь в багажник! — приказывает он одному из солдат.
Молодой парень, стягивая тонкие руки девушки, принимается завязывать капроновой веревкой узел. На лице Пита же сияет улыбка, широкая и яркая, как восходящее над лесом солнце. У меня же перед глазами его свет расплывается, так же, как и пятно на моей груди, заливая все вокруг карминово-красным.
Вероятно я уже брежу.
Размытым взглядом я успеваю заметить, как Мелларк достает из кармана ключи от машины и нажимает на одну из кнопок. Его черный автомобиль, зарычав словно дикий зверь, заводится, но в следующую секунду раздается взрыв, и машина Пита взлетает на воздух. А еще через секунду уже и соседний автомобиль, в котором сидит Август с охраной, охватывает пламя.
Окна машины со звоном лопаются, из них вырывается огонь и дым. Две машины превращаются в пылающий факел, и я закрываю глаза, чтобы не видеть запертые внутри фигуры.
— У тебя последний шанс сбежать, — шипит Пит в сторону застывшего солдата, по-прежнему сжимающего руки Алекс.
Парень не может оторвать взгляд от пылающего автомобиля, где сгорает его хозяин. Бросив Алекс, он тут же кидается в сторону леса, даже ни разу не оборачиваясь.
— Китнисс, посмотри на меня, — откинув ключи от машины в сторону, Пит пододвигается ближе и переплетает свои пальцы с моими.
Я поднимаю голову, но сфокусировать взгляд не могу. Все плывет в багровом тумане. Алекс, самостоятельно распутав руки, кричит что-то в телефонную трубку, но что, я уже разобрать не могу. Пит проводит ладонями по моему лицу, и я улыбаюсь ему самой настоящей, самой широкой улыбкой. Потому что у нас получилось. Потому что теперь мы свободны.
А потом наступает конец.
========== Глава 26. Мальчик, мужчина, муж ==========
— Торжественно объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту!
Работник мэрии произносит заученный текст, и я могу повторить его за ним полностью.
— Почему они все такие однообразные? — шепчет Пит. — Хоть бы кто-нибудь, как в капитолийском сериале, сбежал из-под венца или, напившись, упал в фонтан с пуншем.
Я прикладываю к губам палец, приказывая ему молчать, хотя Хеймитч бы оценил эту шутку.
— Капитолий тебя испортил, — шикаю я на парня. Он, улыбаясь, пожимает плечами. — Это же традиции, Пит. Прояви немного уважения.
На самом деле это уже третье торжество и вторая свадьба за последний месяц, на которой мы успели побывать.
Первыми были Рай и Алекс. Они поженились две недели назад в Двенадцатом. Дистрикт укутало покрывало из снега, от чего небольшая церемония вопреки желаниям родителей была устроена в семейной пекарне Мелларк.
Пит в тот день был сам на себя не похож. То ли он сильно волновался за Алекс, вручая ее в руки собственного брата, то ли просто воспоминания о доме навеяли грусть, я не знала. Мне показалось: он хотел что-то рассказать, но я не стала на него давить.
Через неделю у Мадж и Гейла родилась дочь. И мы остались дома еще ненадолго, чтобы разделить с ними радость. А сегодня день Финника и Энни.
С момента окончания режима Сноу прошло шесть месяцев. Почти половину из которых мы провели в больнице. Больше всего досталось Финнику, но капитолийская медицина творит чудеса, и сегодня в напоминание о прошедшей революции на его лице остался только шрам, пересекающий бровь и половину щеки. Он намеренно не захотел его удалять, возможно, как акт прощания с прежним образом ветреного красавчика, навязанного ему Капитолием.
Мы сидим за маленьким столиком, на котором горит плавающая в вазочке свеча. Обстановка очень напоминает свидание, если отнять периодические выкрики «За счастье молодых», брызги соленой морской водой и аплодисменты.
Пит кладет руку на спинку моего стула. Я намеренно не обращаю на него внимания. Он пододвигает мой стул ближе к своему и нежно целует в шею. Я хмурюсь и отодвигаюсь снова.
— Пит, — я оглядываюсь по сторонам и шепчу: — Мы же на людях.
— Тут почти никого нет, Китнисс. Большинство гостей уже достаточно пьяны, чтобы замечать что-то помимо столов с фуршетом, а новоиспеченные мистер и миссис Мелларк за соседним столиком не обращают на нас внимания.
Я улыбаюсь, потому что это правда. Наклонившись к своей жене, Рай что-то тихо шепчет, отчего щеки Алекс медленно меняют цвет от персиковых к алым.
— Здесь официант и вон ещё двое за столиком справа. — Я пытаюсь незаметно указать на пожилую пару кивком головы. — Ты же знаешь, я не люблю проявлять чувства на публике, — напоминаю я ему.