Выбрать главу

 

Он позавидовал этой женщине

На заснеженном перекрестке среди людей и остановившихся машин недвижно лежала на боку полная женщина в клетчатом платке, каком-то пальтишке, таких же сапожках. От ближайшего дома к ней, рыдая, бежала девушка в домашнем. Ее не пустили к пострадавшей участнице ДТП, сказали, преградив путь разведенными руками: - Жива она, жива. Девушка встала, зажав плачущий рот ладонью. Пожилой мужчина, это видевший, пошел прочь, вытирая горькие слезы: к нему никто так не прибежит...

 

 

Как это прекрасно!

Ты радуешься вчерашнему барбекю из ягненка и пармиджано-реджано! Это так прекрасно, есть пармиджано-реджано, запивая его лучшим в мире белым вином! Ты радуешься новым ботинкам с новыми шнурками и блеском, который невозможно не заметить с той стороны улицы! Ты радуешься солнцу и вон тому облаку, похожему на барашка с длинным хвостиком. Ты радуешься беззаботному дню, радуешься, что не пришлось сегодня задумываться. Ты радуешься тому, что только что свернул с Via dei Servi на Via degli Alfani и скоро встретишь Кальвину, которая спешит поделиться с тобой радостью - она купила сегодня сумочку от Marina Creazioni! Ты радуешься этому и видишь вокруг себя людей, таких же счастливых как ты. И они радуются твоей улыбке, все, кроме Адельберто, который уже ничему не радуется, потому что заснул за своим столиком после 3-й кружки пива, заснул на полчаса раньше, чем вчера. - Стареет Адельберто, - подумал Джордано мимоходом, увидев впереди Кальвину с ее новой сумочкой.

 

 

18 +

Часто мы видим эти плюсы с цифрами, означающие, что фильм не следует смотреть людям моложе 18 лет, столь же часто нас предупреждают, что в фильме есть сцены табакокурения или приема наркотика. Эти предупреждения - клеймо на теле человечества, потому что никто и никогда не увидит предупреждения, что в фильме демонстрируются сцены насилия и убийств, в том числе массовых. Некоторые фильмы, к примеру "Кто вы, мистер Брукс?", рекламируют массовые убийства как шоколад или приятное времяпрепровождение. Я смотрел это кино, и мне неодолимо захотелось... написать этот пост, потому что я увидел воочию людей, которые, вдохнув этот фильм, твердо решили смакануть безмотивное хладнокровное убийство.

 

 

Швед как окунь

Нам постоянно талдычат: западные люди менее агрессивны, чаще улыбаются, чем россияне. А почему они такие хорошие, умалчивается. А потому. Западные люди все сплошь накачены антидепрессантами, они искусственные люди, они чебурашки, пропитанные лекарствами! В Швеции и прочей Германии, к примеру, окуни не боятся щук, потому что антидепрессанты через канализацию попадают в реку, а потом и в некоторых рыб - в теле окуня концентрация антидепрессантов в шесть раз выше чем в воде! Вот вам и добродушный улыбчивый немец из пивной! По материалам журнала GEO, 2013, май

 

 

Честно о хамоне, символе вынужденной утонченности

Хамон - это завяленный свиной окорок. В зависимости от способа и времени приготовления (4-10 лет) стоимость его достигает 500 евро за штуку. Для испанца хамон - святыня. Вот перл из Инета: "Нельзя откусывать хамон прямо от окорока, если это увидят испанцы, то они тут же упадут в обморок, настолько грубо вы нарушите местные обычаи". Прочитав эти строки, я представил россиянина, на улицах Барселоны вгрызающегося в окорок, а вокруг него десятки бездыханных жителей, раскинув руки в стороны, лежащих под голубым небом Каталонии. Потом вспомнил себя, пытавшегося прожевать отпиленный ножовкой кусок привезенного в Москву хамона. Это невозможно сделать, он каменный! И потому испанцы при помощи особой машинки нарезают свой любимый деликатес на подвластные зубам прозрачные лепесточки, сооружают из них и толстого ломтя хлеба бутерброды, которые неторопливо поедают, закатывая глаза от восторга. Пробовал я эти бутерброды по несколько евро ценой - одна видимость, хамоном они и не пахнут, как не пахнет мясом столовский мясной пирожок или не пахнет красной икрой театральный бутерброд из обветрившегося хлеба и дюжины рыбьих яиц. Так что хамон - это особая разновидность понтов. Для многих людей он символ эволюции животного в некую утонченную сущность, сугубо возвышающую поевшего человека