— Здравствуйте!
— Ники девять, а Элоизе шесть, — пояснила миссис Кристиансен.
— Ясно, — проговорила Люсиль.
Она обратила внимание, что у обоих детей были светлые, рыжеватые волосы, точь-в-точь как у их отца. На обоих были голубые комбинезоны, надетые на голое тело, под бретельками темнели коричневые от загара спины и плечи. Люсиль просто глаз не могла от них отвести. Это были идеальные дети из идеального дома, который ей представлялся в мечтах. Они смотрели на нее дружелюбно, в из взглядах не было недоверия или враждебности. Только любовь и какое-то чисто детское любопытство.
— …большинство действительно предпочитает жить подальше от города. — Оказывается, миссис Кристиансен о чем-то в это время с ней говорила.
— О да… да, конечно, мэм. Здесь так чудесно — гораздо лучше, чем в городе.
Миссис Кристиансен гладила волосы девочки с нежностью, растрогавшей Люсиль.
— Им как раз пора обедать, — сказала она. — Вы, Люсиль, будете есть здесь, наверху. Кстати, что вы предпочитаете, чай, кофе или молоко?
— Если можно, кофе.
— Отлично, Лизабет поднимется сюда с обедом через несколько минут. — Она помедлила, задержавшись в дверях. — Скажите, Люсиль, вас ничто не беспокоит? — спросила она, понизив голос.
— О нет, мэм.
— Ну и отлично, для этого и нет никаких причин. — Казалось, она хотела еще что-то добавить, но, передумав, улыбнулась и вышла из комнаты.
Глядя ей вслед, Люсиль пыталась понять, что бы это такое могло быть, что хотела сказать, но так и не сказала миссис Кристиансен.
— Вы гораздо красивее, чем Кэтрин, — сказал ей Ники.
Она повернулась к нему.
— Кто это — Кэтрин? — Люсиль присела на лежавшую на полу подушечку, и, когда ее внимание полностью переключилось на продолжавших пристально ее рассматривать малышей, она почувствовала, что ее плечи расслабились и напряжение ушло.
— Кэтрин раньше была нашей няней. Она вернулась к себе в Шотландию… Хорошо, что теперь вместо нее будете вы. Кэтрин нам не нравилась.
Элоиза стояла заложив руки за спину и слегка покачиваясь из стороны в сторону.
— Да, — проговорила она, разглядывая Люсиль. — Кэтрин нам не нравилась.
Ники повернулся к сестре.
— Нечего повторять. Это я сказал!
Люсиль засмеялась и обхватила свои колени. Через мгновение Ники и Элоиза тоже рассмеялись.
Вошла темнокожая горничная с дымящимся подносом и поставила его на столик из светлого дерева, стоявший посреди комнаты. Это была стройная женщина неопределенного возраста.
— Я — Лизабет Дженкинс, мисс, — застенчиво проговорила она, раскладывая бумажные салфетки.
— Меня зовут Люсиль Смит, — представилась девушка.
— Ну что же, я пока пойду займусь остальным, мисс. Если вам что-нибудь еще понадобится, только позовите. — Она вышла. Ее бедра казались очень упругими под голубой форменной юбкой.
Все трое уселись за стол, и Люсиль, подняв крышку с большого блюда, обнаружила три украшенных петрушкой омлета, ярко-желтых от солнечного луча, пересекавшего стол. Но сначала ей пришлось разлить томатный суп и раздать треугольные тосты с маслом. Для нее в серебряном кофейнике был налит кофе, а детям предназначались два больших стакана с молоком. Стол был немного низковат для Люсиль, но она не обратила на это внимания. Было так чудесно даже просто сидеть здесь, с этими детьми, когда солнце своим теплым и веселым светом заливало покрытый желтым линолеумом пол, и стол, и румяное личико сидевшей напротив нее Элоизы. Как замечательно, что ей не нужно больше возвращаться в дом миссис Хоуэлл! Там она всегда чувствовала себя неловко. А здесь ничего бы страшного не произошло, даже если бы она случайно уронила соусную ложку кому-нибудь на колени. Дети только рассмеялись бы.
Люсиль отхлебнула кофе.
— А что, есть вы не будете? — спросила Элоиза с набитым ртом.
Чашка выскользнула у Люсиль из пальцев, и половина кофе пролилась на скатерть. Но, слава Богу, это была не скатерть, а клеенка. Ее можно вытереть бумажным полотенцем, и Лизабет ничего не заметит.
— Поросенок! — засмеялась Элоиза.
— Элоиза! — одернул ее Ники и отправился в ванную за бумажным полотенцем.
Они вместе вытерли стол.
— Папа всегда дает нам попробовать своего кофе, — заметил Ники, усевшись на место.
Люсиль размышляла, расскажут дети об этом небольшом происшествии матери или нет. Она догадалась, что Ники предлагает ей небольшую сделку.
— В самом деле? — переспросила она.
— Он наливает нам немного в молоко, — продолжал Ники, — чуть-чуть, только чтобы подкрасить.