Мы возвратились из Петербурга в июле месяце и, проведя несколько времени в Москве, поехали в деревню, где и жили довольно поздно. Год окончили благополучно. Не было у нас в родстве ничего замечательного, потому ничего не приходит на память.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Во время зимы 1823 года были в Москве увеселения, и мои барышни выезжали немало. Голицыны и Апраксины были коренными хлебосолами Москвы и умели тешить публику, и Дворянское собрание было после 1820-х годов во всем блеске.
Года с два после неприятеля Москва все еще обстраивалась, а мы все кряхтели, а с 1817 и 1818 годов, когда царский двор долго пребывал в Москве, все опять пошло на прежний лад, и стало во всем больше роскоши приметно.
По возвращении нашем из Петербурга я застала на балах дочь моей двоюродной сестры, графини Елизаветы Степановны Салтыковой — Сашеньку. Очень была она мила, свежа лицом, привлекательна, стройная, живая, преумная и прелюбезная, одна дочь у матери, которая только ею и дышала; знали, что дадут за нею немало, так около девочки мужчины, точно рои пчел, так и жужжали; она была гораздо моложе моих дочерей. . Мне было очень приятно, что сестра Елизавета ездит на балы; сядем, бывало, рядышком и смотрим на наших детей. .
В эту зиму и решилась судьба Сашеньки Салтыковой: сестра просватала ее за Павла Ивановича Колошина. Он служил при князе Дмитрии Владимировиче Голицыне, который к нему благоволил, и княгиня Татьяна Васильевна, кажется, эту свадьбу и смастерила. Колошин был из себя нельзя сказать, чтобы хорош, но видный мужчина и в обращении ловкий и любезный. Он был умен и очень хорошо воспитан и имел очень порядочное состояние, хлебородное имение где-то в Симбирске или Саратове, душ 600 или 700, не больше. Мать Колошина была сама по себе Олсуфьева и как-то в родстве с Адамовичами, а дядя Павла Ивановича был женат на Екатерине Акимовне Мальцевой, которая, овдовев, выстроила себе домик возле Аносина монастыря, рядом с сестрой Варварой Петровной Комаровой. Когда придет ее черед, скажу и о ней. Был у Колошина брат Петр Иванович, после того сенатор, и тоже был женат на Мальцевой. Одна из сестер Коло- шиных, Марья Ивановна, была за Пущиным. Варвара Ивановна какая-то, говорят, была чудачка, осталась в девицах, а Елена Ивановна, очень нехороша собой, но пребойкая и преумная штука, вышла за князя Александра Ивановича Долгорукова; но это было уже гораздо позже, после холеры в 1831–1832 году.
Свадьба Колошина была, кажется, в апреле.
В последних числах того же месяца овдовел старший сын моего деверя Янькова, Александр Николаевич. Он был женат на Анне Александровне Грушецкой; ее мать была по себе княжна Голицына, звали Елизаветой Андреевной, ей в честь и была названа дочь Яньковых Лизанька, которая потом вышла за Выропаева. Кроме дочери осталось еще пять сыновей: Сергей, Николай, Павел, Дмитрий и Петр. Добрая была и хорошая женщина. Так как они жили у Покрова в Левшине, то ее там и отпевали, а схоронили в Новодевичьем монастыре.
Мой деверь и невестка очень жалели о своей снохе.
Весной по просухе мы поехали в деревню. Бабушка Марфа Ивановна Станкевич, которая жила по соседству от нас верстах в пяти в Колошине, стала мне поговаривать про какого-то Посникова, не знаю как им сродни по Румянцевым, и прочила его в женихи Грушеньке, которую она очень любила, и дочь Станкевича, Федосья Епафродитовна, нашептывала Груше про этого le beau colonel [* красавца-полковника (франц.). — Ред.] как она его называла.
Вскорости после того, в мае месяце, говорит мне бабушка Станкевич, чтоб я к ней приехала с дочерьми отобедать. У Грушеньки разболелись зубы, и я поехала только с Анночкой и нашла у них их родственника Посникова. Видный и разбитной малый, лет под 30, очень любезный и разговорчивый, и понравился он Анночке: вот что значит судьба. Возвратись домой, Анночка и говорит Груше: "Ну, видела я хваленого Посникова, — лихой полковник, и, ежели он за меня посватается, я тебе его, Agrippine, не уступлю".
Через несколько дней Станкевич привезла его ко мне; дело пошло на лад, он стал бывать у меня, Анночке он нравился, сделал предложение, мы его приняли, и I июля была помолвка, а 11 — го свадьба в Москве, у меня в доме; венчали в приходе Пятницы божедомской, что на Пречистенке. Я уступила молодым мезонин своего дома, не желая зятя вводить в ненужные расходы, а потом мы отправились в деревню.
Посаженным отцом у жениха был родной его дядя Николай Васильевич, женатый на Федосье Степановне Карнович. Они жили в своем доме под Донским, самый первый дом от монастыря по левую сторону, ежели ехать оттуда. Дом небольшой, но очень поместительный и прекрасно расположен, строен известным и несчастливым строителем храма Спасителя на Воробьевых горах Витбергом.