— Рисовщик, — пробормотал Луис и приготовился, чтобы не ударить лицом в грязь, повторить тот же манёвр.
Конусообразный корабль ничуть не выглядел потрёпанным. Должно быть, у него безреакционный привод, как и у самого Луиса, или антигравитационный привод кзинов. И тот и другой считались наиболее совершенными в техническом отношении, точными и безопасными для находящихся поблизости объектов.
…Острова были разбросаны по всему океану. Инопланетянин сделал пару витков и будто наугад опустился на один из них — легко, словно пёрышко.
Луис последовал за ним. На мгновение Луис представил, что пока он концентрируется на посадочных манёврах, инопланетянин может с помощью какого-нибудь невообразимого оружия разнести его корабль вдребезги, и неприятный холодок пополз по его спине… Но всё обошлось. Целым и невредимым Луис приземлился в нескольких сотнях ярдов от инопланетного корабля.
— Если ты попытаешься причинить мне вред, взрыв уничтожит оба наших корабля, — передал Луис пришельцу с помощью лазерного луча.
— Кажется, мыслительный процесс наших видов одинаков. Я выхожу.
Вскоре пришелец уже стоял около носа своего корабля. Его фигуру венчал широкий круглый шлем. Луис защёлкнул застёжку своего шлема и мягко спрыгнул на песок.
Правильно ли он поступает?
В любом случае, игра лучше, чем сражение. И веселее. А кроме того, у него больше шансов победить в игре, нежели в сражении.
«Но мне бы не хотелось возвращаться домой без стасис-контейнера», — подумал Луис. За 180 лет своей жизни он так и не сделал ничего стоящего: не подарил миру потрясающих научных открытий, не выиграл ни одной предвыборной кампании, не сверг ни одного правительства. Стасис-контейнер — вот его единственный шанс.
— Шансы равны, — сказал Луис.
Его мускулы и вестибулярный аппарат с лёгкостью приспособились к чужой гравитации. В сотне футов огромные зелёные волны, словно специально предназначенные для сёрфинга, с шипением накатывались на девственно белый песок. Превосходный пляж для вечеринки с пивом.
Луис решил попозже непременно покататься на животе в гигантских волнах, если воздух окажется пригоден для дыхания, а вода не будет кишеть хищниками. Луис ещё не успел как следует проверить планету.
Он шёл навстречу инопланетянину. Его ботинки увязали в песке.
В инопланетянине было не больше пяти футов роста. Спускаясь с корабля, он выглядел выше — видимо потому, что состоял словно из одних ног. Тощие ноги длиной фута в три, торс, похожий на пивной бочонок. Шеи не видно. И как это он мог так быстро вертеть головой! Возможно, нечто, выполняющее функции шеи, скрывалось за толстыми складками жёлтой словно хром кожи, висящей под выростом подбородка.
Прозрачный дутый скафандр, стянутый на плече, сверху и снизу мудрёного локтевого сустава, на запястье, бедре и колене, ничем не напоминал скафандр Луиса. На запястье и щиколотке виднелись форсунки. В петлях на груди были закреплены какие-то инструменты. На шее под скафандром висела чёрная коробка. Луис с опаской разглядывал все эти инструменты — ведь любой из них мог оказаться оружием.
— Я думал, ты выше ростом, — заметил инопланетянин.
— На лазерном экране ничего толком не разберёшь, да? Мой тоже что-то там напутал. Ты захватил монету?
— Скри-и-и? — инопланетянин назвал предмет. — А мы разве предварительно не побеседуем? Меня зовут скри-ии.
— Мой компьютер не может перевести это. Да и произнести… Меня зовут Луис. Ваш вид уже встречался с другими, кроме нашего?
— Да, дважды. Но я — не эксперт в этой области.
— Как, впрочем и я. Оставим же вежливость экспертам. Мы здесь для того, чтобы играть.
— Выбирай символ, — сказал инопланетянин и протянул Луису «монету».
Тот принялся внимательно разглядывать замысловатый, сделанный из платины или чего-то подобного предмет с острыми углами. На одной стороне было выгравировано изображение руки с тремя когтями, а на другой — планеты с очертаниями ледяных гор. А может и не гор, а материков.
Луис вертел в руках монету, словно не зная, какой символ выбрать. На самом деле он тянул время.
Н-да. Эти форсунки вполне могут оказаться каким-то оружием. А может, и нет. А что, если он выиграет? Может, он выиграет смерть?
Но если его сердце остановится, они умрут оба. Ни один инопланетянин не сможет подобрать оружие, которое парализовало бы Луиса, не убив.
— Я выбираю планету. Бросай первым ты.