Он испытующе взглянул на Корбетта.
Корбетт сидел, глубоко задумавшись, и поглаживал нос. Наконец он спросил:
— А как там?
— Ты про звёзды? Они…
— Нет, нет. Город. Я замечаю его дважды в день: кубистические здания со странными сооружениями на уровне улиц…
— Забудь это, Корбетт. Ты не должен ничего знать о Селердоре.
К твоему прилёту он совершенно изменится.
— Понимаю… понимаю… Но страшно хочется увидеть его, хотя бы краем глаза. Ведь я могу умереть и…
Корбетт замер на полуслове. Он замечал и раньше этот пристальный взгляд, хотя ещё ни разу не видел Пирса рассерженным.
Когда Пирс ответил, его голос был ровным и по обыкновению бесстрастным:
— У нас не бюро путешествий.
— Вы тоже так думали бы, окажись на моём месте. Любопытство свойственно людям.
— При условии что мне это было бы интересно. Однако на вашем месте я определённо не стал бы настаивать на этом. Корбетт, о чём ты думал, когда решил отправиться в будущее? Ты считал, что государство тебе будет чем-то обязано? Дело обстоит как раз наоборот, и пора бы понять это.
Корбетт молчал.
— Я вот что тебе скажу. Из тебя сделали раммера, поскольку ты прирождённый турист. Мы проверили. Тебя манит всё неведомое. Ты — редкий экземпляр. (В глазах Пирса Корбетт прочёл «Вот почему я до сих пор не стёр твою индивидуальность».)
— Что-нибудь ещё?
Корбетт собрался с духом и спросил: — Я хотел бы попрактиковаться с компьютером, подобным тому, который установлен на корабле.
— Второго у нас нет, но через два дня такая возможность тебе представится. Потом старт.
На следующий день ему дали инструкции по входу в Солнечную систему. Весь день он просидел у экрана, проверяя характеристики и параметры струйных рулей с помощью бинарного кода.
«Прогнав» компьютер-автопилот несколько раз, он установил, что целиком не зависит от поисково-спасательных кораблей.
Торможение его звездолёта будет осуществляться непосредственно за счёт солнечного ветра до тех пор, пока протонный поток не окажется слишком слабым, а затем можно переключаться на струйные двигатели, используя оставшийся после посадки на Луну в аварийном баке водород.
После того как окажется сброшенным последний зонд, он больше не потребуется государству. Благородно, конечно, с их стороны, что ему предоставлена возможность возвратиться на Землю, подумал Корбетт, но тут же отогнал эту мысль. Государству не до альтруистских жестов — им нужен звездолёт.
Теперь Корбетту просто не терпелось поскорее сесть за пульт управления звездолётом.
Ему представился ещё один шанс пообщаться с контролёром.
— Путешествие в триста, пусть даже в двести лет… — заметил Корбетт. Неужели вы, Пирс, думаете, что я столько протяну?
С кем мне общаться?.. Говорить?..
— Всё дело в анабиозе…
— Ну и что?
Пирс нахмурился. — Ты не изучал медицину. Насколько я знаю, анабиоз оказывает омолаживающее влияние на организм в течение продолжительного времени. Тебе придётся бодрствовать не более двадцати лет — остальное время спать. Медицинское оборудование работает в автоматическом режиме. Я уверен, ты знаешь, как им пользоваться. Оно надёжное. Неужели ты думаешь, что мы пошли бы на риск и дали тебе умереть там, среди звёзд, где невозможна замена?
— Нет.
— Ты ещё что-то хочешь спросить?
— Да, — и хотя Корбетт решил раньше не задавать этот вопрос, но сейчас передумал. — Я хотел бы взять с собой женщину.
Система жизнеобеспечения легко может выдержать нас двоих.
Я уже всё проверил. Нужно только будет установить ещё одну анабиозную камеру.
В течение двух недель Пирс был единственным человеком, с которым он мог поговорить. Сначала Пирс показался ему непостижимым… почти жестоким, но постепенно он в какой-то мере изучил его.
И вот теперь он с замиранием сердца следил за Пирсом, откажется ли тот от проделанной работы и начнёт ли всё заново.
Конечно, он очень рисковал, но, с другой стороны, государство уже затратило слишком много времени и сил на Джерома Корбетта. Можно было и рискнуть…
— Это займёт много места, — донёсся словно из тумана голос Пирса. — Вам всё придётся делить поровну. Я не думаю, что ты выдержишь, Корбетт.
— Но я…
— Послушай, Корбетт. Нам известно, что ты можешь прекрасно обходиться и без женщин. Если бы тебе требовалась женщина, ты давно воспользовался бы случаем, но тогда мы стёрли бы твою индивидуальность и начали заново. Ты провёл в бараке две недели и ни разу не воспользовался двухспальными койками.