— Ещё не поздно, — сказала она, — в моей сумке десять тысяч долларов наличными, просто убей его и…
— Возьми вину на себя! Спасибо, как — то не тянет.
— Я видела, как ты на меня смотрел.
— Ты красивая женщина.
— Я буду твоей.
— Нет. Я окажусь в тюрьме. Или в тюрьме или в земле, скорее всего, второе, ведь в противном случае, я могу поделиться твоей сказочкой про вампиров с копами и знаешь, она может им понравиться. Ты планировала убить меня, ведь так? Думаю, уже придумала историю, как случайно застала меня здесь, забивающего кол в сердце твоего муженька. Как ты собиралась объяснить его прикид?
— Пожалуйста… — она зарыдала.
— Ах, оставь это, я на такое не ведусь.
Даже будучи в наручниках, она пыталась взбежать вверх по лестнице. Я бросился наперерез, но промахнулся и подарил ей небольшую фору. Она была уже на полпути к двери подвала, когда я до неё добрался. Просто вытянул вверх руку, поймал подол её юбки и рванул на себя. Я хотел сдёрнуть юбку ей на лодыжки, чтобы она запуталась в ней и споткнулась, но юбка не съехала вниз, когда я за неё дёрнул. Я просто скинул Трэйси с лестницы и она полетела прямо на меня. У меня было время увернуться, но я остался стоять на месте. Тут было всего два варианта: либо поймать её, либо позволить ей упасть на бетонный пол. Я не мог этого сделать, не с руками, скованными за спиной наручниками. Даже девушка, которая хотела обвинить меня в убийстве, заслуживала большего, поэтому я приготовился её поймать. Мне почти удалось устоять на ногах, почти. Она ударила меня всем своим весом. Я схватил её в охапку, повалился назад и упал. Она свалилась на меня сверху, наручники заехали мне прямо по яйцам, её затылок треснулся в мой подбородок, инерция удара впечатала мою голову в бетонный пол.
Я отключился.
Когда я пришёл в себя, Трэйси больше не было на мне, но я нашёл её очень быстро, просто открыл глаза и вот — она передо мной. Даже не пришлось отрывать затылок от пола.
Она висела на потолочной балке, подвешенная за связанные лодыжки, совершенно голая. Её кожа была цвета мрачного, пасмурного утра, за исключением тех мест, где были смазанные красные отпечатки ладоней, следы губ и где она сочилась кровью, вытекающей из маленьких ранок. Ранки были следами от укусов, как те, что она показала мне на своей шее. Только эти были свежими, открытыми, сырыми и они были на ней везде, как — будто напавший на неё был гурманом, пробующим её на вкус из всех мест: бёдер, паха, пупка, груди, лица и внутренней стороны её безжизненно свисающих рук. На ней всё ещё были мои наручники, только они больше не сковывали руки, короткая цепь была разорвана и они окольцевали запястья Трэйси как диковинные серебряные браслеты. У меня и так была причина чувствовать себя хреново, но так, как выглядела Трэйси, заставило меня почувствовать себя хреново втройне. Она была похожа на сломанную куклу, которой наигрались и выкинули и я был тому виной. Я облажался и она заплатила за это. Не двигаясь, я чувствовал тяжесть кольта в плечевой кобуре. Я выхватил его, откатился на бок и быстро кувыркнулся пару раз через голову, готовясь к любым неприятностям. То, что я увидел пока кувыркался, был Фил. Перекатившись я привстал на одно колено, прицелился.
Он сидел в подвале на лестнице, наблюдая за мной. Вторая ступенька снизу, ноги на бетонном полу, локти упёрты в колени, пальцы сцеплены вместе. На нём больше не было его вампирского костюма, на нём вообще ничего не было, кроме размазанной по всему телу кровищи Трэйси. Вздохнув, он покачал головой.
— Женщины… — пробормотал он, — ты понимаешь о чём я?
Я залепил ему две пули. Одну в грудь, одну в лоб. Они прошли через него как сквозь желе. Отверстия начали быстро затягиваться и он был как новенький раньше, чем пули перестали рикошетить от стен подвала.
— Вот срань… — пробормотал я.
Он вёл себя так, как будто ничего не случилось.
— Ты понимаешь о чём я? — снова спросил он.
Я просто смотрел на него.
— Ты ведь в курсе? — сказал он, — ну, как у нас с Трэйси всё было? Я любил её. Я прекрасно с ней обращался. И чем она мне отплатила? Привела тебя, чтобы ты забил кол в моё сердце, Иисус Христос на костылях.
— Она ревновала, — сказал я.
— Ревновала? Да что за бред?! Я трахал её до усрачки, мужик, каждую ночь.
— Она хотела не этого, — объяснил я, — она хотела, чтобы ты её сосал.
— Смертные… Вы никогда не слушаете. Сколько раз я объяснял ей, снова и снова. Трэйси, говорил я, мне бы очень хотелось сосать тебя каждую ночь, ты это знаешь, но это тебя убьёт. Вот что я ей говорил. Разве ей что втолкуешь, блин!