Армитедж остался недоволен тем, что не смог получить больше информации о форпосте на Лестнице Дьявола — той огромной геологической аномалии за пределами Аркхэма. Он покинул ферму в состоянии неуверенности. Через несколько ночей после этого Эдвард записал в своём блокноте, что он сходил к огромной плите в лесу к западу от Эйлсбери-Роуд. По-видимому, инопланетный ритуал оказался малоэффективен и требовал большего числа участников; во всяком случае, Эдвард слышал какие-то звуки под плитой, словно там шевелилось огромное тело, но не более того.
Следующее путешествие, отмеченное в блокноте — Гарвардский университет, куда Эдвард приехал посмотреть на другую копию ужасной, богохульной книги Альхазреда. Но издание в библиотеке Гарварда либо являлось неполным, либо Армитедж ошибся, думая, что страшное заклинание находится именно в этой книге. Он пришёл в ярость, убедившись, что ему остро не хватает Текста Рльеха, единственный экземпляр которого, как он знал, находился в Мискатоникском университете.
Эдвард вернулся на следующий день в Аркхэм и снова направился в дом Эноха Пирса. Старый фермер с беспокойством слушал отчёт Армитеджа о его неудачной попытке разбудить демона под плитой, и о бесполезной поездке в Гарвард. Отшельник, казалось, ещё больше изменился с тех пор, как Эдвард видел его последний раз, потому что сначала он даже отказался помочь искателю пробудить демона в лесу. По словам Пирса, он сомневался в том, что сможет снабдить Эдварда необходимыми заклинаниями для подчинения ракообразных с Юггота; он также не верил, что даже вдвоём они будут способны расшевелить демона под плитой. Кроме того, Пирс совершенно откровенно признался, что не по душе ему все эти дела. В отличие от Армитеджа старик не хотел связываться с югготианцами, даже косвенно. И, наконец, он может сказать Армитеджу, где достать заклинание.
Эдвард, однако, был непреклонен. Он хотел вызвать демона из-под плиты возле Эйлсбери-Роуд, и он попытался бы это сделать, прежде чем следовать более сомнительным рекомендациям почтенного деревенского жителя; и поскольку маловероятно, что кто-то ещё может сопровождать его в этом ритуале, ему требуется помощь Пирса. Когда старик продолжил возражать, Армитедж произнёс несколько слов, из которых понятным было только отвратительное имя Йог-Сотот. Но Пирс (так Эдвард записал в своём бесценном блокноте) побледнел и сказал, что подумает над этим предложением.
Акло Сабаот полезен только для вызова демонов по ночам во время первой фазы луны, Армитедж и Пирс должны были ждать этого почти месяц. 1918-й стал годом туманов и ураганов в Аркхэме, так что даже полная луна выглядела как белёсое пятно в мартовском небе. Но Армитедж понял необходимость отсрочки ритуала только когда ночи в первой четверти месяца стали безлунными, что определённо указывало на неблагоприятное положение.
Эти неподходящие метеорологические условия продолжались фактически до начала 1919 года, когда Армитеджу исполнилось двадцать лет. Немногие из соседей понимали, что в таком молодом возрасте он уже приобрёл чудовищную мудрость, читая запретные книги в своей библиотеке и в Мискатонике. И те, кто знали настоящий возраст Эдварда, почему-то не осмеливались говорить об этом. Вот почему никто не смог остановить его, когда однажды вечером в апреле 1919 года он в сумерках покинул свой дом.
Ветер завывал над деревней, когда спортивный автомобиль Эдварда остановился на подъездной дорожке у фермы Пирса. Сельская местность в зловещем свете за горизонтом, со слабыми нитями тумана, поднимающимися с заболоченного поля, напоминала пейзаж отвратительного Ленга, что в Центральной Азии. Более впечатлительный человек, возможно, чувствовал бы себя неспокойно в этой угрюмой, жуткой местности; но Армитеджа это не трогало, поскольку то, что он собирался увидеть в ту ночь, могло оказаться намного ужасней, угрожающим и здравомыслию, и мировоззрению. Прошептав какие-то слова в сторону ещё не поднявшегося клочка луны, Эдвард постучал в дубовую дверь.
При виде гостя старик что-то пробормотал и попытался прогнать его мольбами о чём-то неотложном, что Пирсу надо сделать в эту ночь. Гость напомнил Пирсу про обещание, данное им более года назад, и старику пришлось выйти из дома. Эдвард сопроводил Пирса к ожидающей их спортивной машине, на которой они поехали через мрачный, первозданный пейзаж. Вскоре они свернули на Эйлсбери-Роуд. Дорога по ней была кошмарной: вплотную к полуразрушенным кирпичным стенам, мимо поросших травой прудов и тёмных лужаек, мимо чахлых деревьев, скрученных в гротескные фигуры, которые скрипели на пронзительном ветру и пугающе наклонялись над дорогой. Но какой бы отвратительной ни была эта поездка, вряд ли Пирс испытывал облегчение, когда машина свернула с дороги возле особенно густой части леса.