— Сэр, если ваша компания недовольна моим поведением на Сулеймене, можно было хотя бы объяснить почему, а не ограничиваться кратким извещением, что меня заменяют и я должен представить отчет в штаб. Если вы не можете доказать, что я плохо работал, я не приму понижения в должности. Это для меня вопрос чести, а не служебного положения. Подумают, каким образом я ушел отсюда. Я подам в отставку. И… в Лиге есть множество компаний, которые с радостью примут меня.
— Верно-верно, хотя я поставил столько свечей святому Дисмасу. — Ван Рийн окутал Далмэди облаком дыма. — Они всегда стараются перехватить моих сотрудников, которые еще не давали присяги, — будто воры. А я, бедный, старый, одинокий толстяк все делаю, чтобы не перехватили мой персонал, который разбросан по стольким мирам, — даже при современной компьютерной технологии мозги мои плавятся от переутомления, а среди помощников очень мало таких, у кого мозги работают без скрипа, так что приходится заманивать хороших работников откуда-то еще. — Он отпил большой глоток пива. — Фу.
— Полагаю, вы читали мой отчет, сэр, — разыграл свой гамбит Далмэди.
— Сегодня. Так много информации приходит через столько световых лет — как может эта усталая старая башка вместить все, чтобы эта информация не полезла из ушей? Позвольте мне для пущей уверенности заглянуть в свой тессеракт. Это значит — хо, хо! — сразу в четырех измерениях.
Ван Рийн поглубже вдавился в кресло, соединил кончики волосатых пальцев и закрыл глаза. Появился дворецкий с огромным шипящим и дымящимся кубком. Если это значит немного выпить… — подумал Далмэди. Помрачнев, он сделал над собой усилие, чтобы усидеть на месте, и отпил маленький глоток.
— Теперь приступим к делу. — Сигара покачивалась в такт словам. — Эта звезда, которую ее открыватель назвал Османом, лежит по ту сторону Антареса, в дальнем углу нынешней сферы влияния Лиги. Одна планета обитаема, люди называют ее Сулейменом. Она юпитерианского типа; основа жизни — водород, аммиак, метан; туземцы примитивны, но дружелюбны. На самом большом континенте есть растение, которое у нас называется… хм-м-м… голубые флажки, туземцы его употребляют как приправу и тоник. Анализ показал сложную смесь химических элементов — соответствует некоторым нашим гормонам с синергическим эффектом. Для кислорододышащих не годится, но каким-нибудь водорододышащим продавать можно.
Итак, мы нашли очень мало рынков сбыта — по крайней мере там, где нам могут предложить взамен что-нибудь подходящее. Надо иметь особую биохимию, чтобы голубые флажки пошли вам на пользу. Итак, синтез обошелся бы нам дороже, считая основные капиталовложения и доставку грузов из центральных химических лабораторий, чем прямой сбор урожая туземцами на Сулеймене, оплаченный промышленными товарами. Рассмотрев все это, можно увидеть, что прибыль тут небольшая. Даже крошечная — операция в целом чертовски близка к пределу, — но пока все идет спокойно, почему не пустить в оборот несколько честных кредитов?
И все шло спокойно, и весьма долгие годы. Туземцы прекрасно выполняли работу, доставляя голубые флажки на склад. Внешний торговый флот был на том участке Млечных дорог, где мы не вкладывали капитал в собственные корабли, и мы заключили контракт с грузовыми линиями о регулярном заходе судов. О да, время от времени случались неприятности — неурожай, бандиты захватили караван, местные правители запрашивали чрезмерную плату — обычные вещи, которые всякий компетентный посредник может уладить на месте, не докладывая об этом каждый раз и не докучая мне.
А потом… Ахмед, еще пива!.. настоящий провал. Лучший рынок сбыта голубых флажков — на планете под названием Бабур. Ее звезда, Могол, находится в том же районе, около тридцати световых лет от Османа. Ее самая развитая страна на протяжении десятилетий имела дело с Технической цивилизацией. Стремясь к прогрессу, они заинтересовались робототехникой и, в конце концов, набрали достаточно межпланетной валюты, чтобы заказать строительство нескольких кораблей с гипердвигателями и подготовить экипаж. Теперь Федерация Солнечной системы и другие власти стали обходиться с ними немного повежливей. Бластерная пушка и ядерные ракеты определенно улучшают манеры, черт возьми! Они — еще мелкие сошки, но честолюбивы. И для них, с их большими внутренними потребностями, голубые флажки — это не пустяк. — Ван Рийн подался вперед, измяв свое вышитое одеяние, в которое облечено было его брюхо. — Вы хотите знать, зачем я говорю вам то, что вы и так знаете, а? — спросил он. — Когда мне нужен точный отчет о положении, особенно в таком малоизвестном мире, как Сулеймен, я не могу штудировать все отчеты, поступившие за десятки лет. Прочитанные сведения для меня абстракция. Я сверяю с вами, человеком оттуда, дала ли мне машина все, что важно для нашей беседы. До сих пор я был точен?