— Я не могу в это поверить! — воскликнул он.
Шериф рассмеялся:
— В платье есть небольшое пулевое отверстие, но кроме этого, все в идеальном порядке. Кровь отмылась без проблем.
— Анне это понравится! — мэр виновато посмотрел на Хеймана. — Извини, я должен дать Анне примерить все это. У нее так давно не было новой одежды, и…
— Я понимаю, — сказал шериф. — В любом случае, мне пора домой.
— Спасибо тебе! — крикнул мэр, пока Хейман, махнув рукой, уходил по подъездной дорожке. Он закрыл дверь и побежал наверх.
— Анна! — позвал он. — У меня есть кое-что для тебя!
Мэр распахнул дверь спальни. Его жена свисала с потолка, слегка вращаясь, хотя ветра не было. За год, прошедший с тех пор, как он ее вздернул, веревка погрузилась в разлагающуюся плоть шеи. Ее одежда, в последний раз переодетая два месяца назад, была грязной, запятнанной и воняла пропитавшими ее трупными выделениями.
Взволнованный мэр сорвал с жены платье и стащил нижнее белье. С любовью погладил новую одежду.
— Нам будет так весело.
Зная, что проделал хорошую работу, Хейман спал хорошо. Части женщины были розданы тем в городе, кто принесет наибольшую пользу, а в пожарной части сейчас отмачивалось в растворяющем средстве ее обнаженное тело. К завтрашней ночи у него будет еще один скелет, который пополнит его растущую компанию.
Утром шериф проснулся бодрым и счастливым и, насвистывая веселую мелодию, приготовил себе блинчики, слушая по радио репортаж Пола Харви.[19] Телефон зазвонил во время приготовления завтрака. Он снял трубку одной рукой, пока другой переворачивал блины.
— Алло?
— Шериф? У нас еще одна!
Хейман рассмеялся.
— Я сейчас приеду.
Он повесил трубку, проглотил оладьи и поставил грязную посуду в раковину.
Можно было сказать, что этот день будет замечательным.
Вокруг машины, припаркованной перед офисом шерифа, собралась толпа. Свет и сирена были выключены, но, очевидно, новость уже разлетелась. Хейман протиснулся сквозь море возбужденных лиц и увидел на заднем сиденье машины девушку. Ей было не больше пятнадцати или шестнадцати. Ее лицо было разбито, одежда порвана, а на красивом лице застыло выражение паники.
— Слишком молода, — объявил шериф, глядя на девушку. — Она еще не женщина. Она не готова умереть.
Он сделал знак одному из своих заместителей.
— Отведите ее к остальным.
Помощник шерифа кивнул, вытаскивая девушку из машины и Хейман взглянул на нее поближе. Она была худой, почти анорексичной, местами проступали кости. Они были красивые, хорошо сформированные, и шериф почувствовал, что начинает возбуждаться.
— Забудь, — сказал он, хватая подростка за руку. — Я сам отведу.
Сквозь тонкую кожу Хейман чувствовал ее твердое запястье.
Когда он повел девушку к зданию за офисом шерифа, где содержались несовершеннолетние, толпа рассеялась. Крепко держа девчонку за руку и чувствуя под пальцами успокаивающую твердость костей, шериф потащил ее по узкой тропинке через поле.
— Не делайте мне больно! — сказала девушка испуганно. — Я сделаю все, что вы захотите!
Шериф не обращал на нее никакого внимания.
— Я сделаю это прямо здесь, если хотите! И как захотите!
Потрясенный, он ударил ее по лицу. Девушка разрыдалась и подняла руку, растирая красное пятно на коже. Еще даже не женщина, а уже шлюха. О, от нее будет весело избавиться. Черт возьми, он возможно придушит ее собственными руками, если будет такая возможность.
Теперь перед ними был Дом Несовершеннолетних, фальшивые стекла на его кирпичных окнах отражали яркое утреннее солнце. Хейман кивнул Тиму Фельдспуру, охраннику, который встал и вытащил связку ключей.
— Нашли нам новую, да?
Шериф кивнул:
— Открывай.
Фельдспур отпер несколько замков и засовов, которыми была надежно закрыта металлическая дверь. Держа пистолет наготове, он распахнул дверь.
Внутри темного, лишенного мебели Дома Несовершеннолетних, шериф увидел кучу кишащих, извивающихся друг на друге малолетних тел.
— Нет! — воскликнула девушка. Она попыталась вырваться, но его хватка была слишком сильной. Она умоляюще посмотрела на Фельдспура.
— Я сделаю для тебя все! — сказала она. — Все, что захочешь!
Хейман втолкнул ее в дом и закрыл дверь.
— Запирай, — сказал он охраннику.
Шериф улыбнулся.
— Я вернусь за ней через несколько лет.
19
Пол Харви — консервативный американский радиокомментатор для радиосетей ABC. Он выходил в эфир по будням утром и в середине дня, а также в полдень по субботам в программе «Новости и комментарии».