Проклиная мысленно всех и вся, Эвмел неторопливо ответил:
- К сожалению, мы плыли на этом корабле всей семьей. Так что вести отправлять некому.
- Какая неосторожность, - покачал головой Анаксагорас. - Сочувствую, весьма сочувствую вашим потерям.
Повисло неловкое молчание. Эвмел допивал вино и думал, как бы побыстрее откланяться. Внезапно мыслитель нарушил тишину:
- Если я верно вас понимаю, вам совсем некуда податься? Но где же вы сейчас обретаетесь?
- Да, это так, некуда, - вынужден был согласиться атлант. - Нас приютили добрые люди.
- Добрые люди? Добрые люди вывелись, когда первый римлянин ступил на эту землю, - Анаксагорас покачал головой. - Вот что я вам скажу. Вы мне очень понравились, Эвмел; вы производите впечатление человека умного и мыслящего. Завтра утром я отплываю из Афин; довольно, я и мои слуги и без того задержались в этом великолепном, но не родном нам городе. Мы держим путь как раз в Миср; я давно хотел изучить остатки сохранившихся после пожара ценностей и искал по такому случаю проводника. Но нашел нечто гораздо лучше проводника - вас с вашим восхитительным рисунком. Не желаете ли разделить с нами дорожные трудности? Ваша семья, разумеется, также приглашена в качестве дорогих гостей.
Эвмел онемел.
Лучшего и желать было трудно - несмотря на то, что старик вызывал у него недоверие, отказаться от такого он не мог. Атлант уже почти смирился с потерей Ореса, а тут ему предлагают возможность добраться до места, где могут быть сокрыты тайны его предков.
Но согласиться сразу значило выдать себя.
- Мне стоит посоветоваться с родственниками, - осторожно сказал правитель.
- О, конечно, конечно же. - Анаксагорас встал. - Корабль отплывает завтра в полдень; думаю, у вас будет достаточно времени. Вы легко отыщете нас на пристани.
... Взволнованный Тартес набросился на Эвмела с упреками.
- Брат! Мы уже думали, что что-то стряслось. Ты ведь еще не выздоровел до конца! Стоит ли гулять по побережью в такое время? Вечерняя прохлада еще никому не шла на пользу!
Эвмел скривился.
- Я удивлен, что ты вообще заметил мое отсутствие.
Смущенный неожиданным тоном, Тарт замолчал. Эврифея украдкой переводила взгляд с одного на другого.
- Завтра утром мы отплываем в Миср, - атлант предпочел сделать вид, что ничего не произошло.
Эврифея чуть слышно вскрикнула.
- Но... Эвмел... как же... - Тартес опешил. - Зачем?
- Так надо. Будьте готовы к полудню.
* * *
Теплый ветер трепетал в легких парусах. Одинокий корабль необычной округлой формы едва заметно покачивался на спокойных волнах.
Эвмел еще издалека увидел фигуру, закутанную в теплый гиматий.
Анаксагорас, заметив их, просиял.
- Я был уверен, что вы оцените мое предложение по достоинству, - он слегка поклонился Эврифее. - Ваша жена удивительно прекрасна!
- Это не моя жена, - сухо ответил атлант. - Тартес - мой младший брат, - представил он рядом стоящего.
Старик, не обратив внимания на холодность в голосе своего гостя, повернулся к Тарту.
- Так, значит, это вы - счастливый обладатель подобной красоты? Признаться, я вам немного завидую. - Растерянный Тартес не знал, что ответить на это. - Прошу, ваши комнаты уже готовы.
На чужом корабле царила тишина. Не было видно ни слуг, ни гребцов.
- Чуть позже я познакомлю вас с триерархом (*капитан корабля у римлян. прим. автора), - мыслитель поднялся по лестнице за ними. - А это мой спутник, Луций, - он показал на замершую на носу палубы фигуру в черном длинном плаще. - Сейчас прошу вас расположиться в своих комнатах. Обед будет готов с минуты на минуты.
Эвмел поблагодарил и прошествовал в указанном направлении. Тартес и Эврифея последовали за ним.
* * *
Гадер с детства слыл везунчиком. Вот и на этот раз кошель с золотом, который архонт всегда брал с собой, сослужил ему добрую службу.
До города он добрался на удивление быстро. Почти сразу сменил промокшую одежду на длинный теплый гиматий. Ближе к вечеру отыскался и ночлег, и теплая жаровня, и чаша с вином. Хозяину Гадер представился странствующим путником.
- Неспокойные времена вы выбрали, ну да вам виднее, - вздохнул тот.
За один вечер от болтливого грека атлант узнал о Коринфе, в который попал волею судеб, все, что только было возможно. Еще несколько дней он размышлял о том, что услышал. Больше всего острый ум смущало существование ранее неизвестной Великой империи (*Рима, прим. автора), распространившей свою власть и на греческие поселения.
Гадер легко освоился на новом месте, и без труда овладел местным диалектом. Когда на небо взошла очередная полная луна, архонт решил покинуть поднадоевший город и отправиться в соседствующие с ним неподалеку Афины.
Афины, где еще, несмотря на нападки римских консулов, еще сохранилось некое свободомыслие, порадовали своим жизнелюбием. На второй день пребывания Гадер посетил местный рынок - по его мнению, с большинством самых интересных новостей можно было познакомиться только там. Один из особо бойко лопотавших торговцев оживился, заметив золотоволосого чужака.
- Ваш брат покупает только у меня! - грек приветственно замахал руками. - Попробуйте - таких засахаренных яблок вы не найдете во всех Афинах!
Гадер, невольно привлеченный, подошел к медным подносам и остановился, взяв в руки облитый медом спелый плод. Торговец наклонился и дружелюбно спросил:
- Как поживает светлый Тартес и его прекрасная супруга, Эврифея?