— Это моя подруга, — сказал Цербер. — Она очень заботится о женщинах. И будет охранять Твою Мэгги до рассвета.
— Тогда я должен вернуться до рассвета, — сказал я.
— Согласен, — сказал Цербер. — Давай не будем терять времени и найдём след.
Я встал, отряхнулся и подошёл к фигуре, охранявшей Мэгги, чтобы обнюхать её, отметив запах. Она пахла отчасти как человек, а отчасти как змея, и почувствовал, как от неё исходит веселье, пока принюхивался к ней.
Если с девочкой что-то случится, сам ад не сможет скрыть от меня след этого существа.
— Кого мы выслеживаем? — спросил я Цербера.
Три головы зарычали из трёх глоток и одной груди.
— Чудовище старого мира, — прорычал Цербер. — Немейского Льва.
Цербер на мгновение озарил одну из стен здания красным светом, и мы прошли сквозь него, что показалось мне гораздо практичнее дверцы для собак. Пройдя сквозь неё, Гончий Пёс Аида тряхнул своей огромной массой и расплылся тенью. Закончив, он имел только одну видимую голову и был размером с очень, очень большую, но вполне нормальную собаку, как я, чёрной бойцовской породы, тяжёлую и толстую от мышц.
— Это очень хорошая иллюзия, — сказал я с некоторой долей понимания. Мой Друг был волшебником, в конце концов.
— Спасибо, — серьёзно сказал Цербер и пустился бежать. Я не отставал от него, что было нелегко. Мне много и часто приходилось заниматься в школе, но на её территории не хватало места, чтобы как следует потренироваться, и поэтому моя роль главного телохранителя и компаньона Мэгги быстро сделала меня мягким и пухлым.
— Я не понимаю, — сказал я. — Ты можешь так много. Зачем тебе нужна моя помощь?
Цербер издал негромкий рык.
— Льву, при побеге из Аида, помогли извне. А теперь против меня действует какая-то сила. Не смертная магия и не божественная в том смысле, в котором я её знаю.
Его взгляд устремился на меня.
— Что-то вроде той, что используешь ты.
Это заставило меня вздрогнуть.
— Ооо.
— Ты знаешь, о чём я говорю?
Я утвердительно зарычал.
— Моя Тень. Он тоже храмовая собака. Но он Плохой Пёс.
Мы оба вздрогнули от одних только этих слов.
Цербер навострил уши.
— Мои притязания на Льва превыше всего. Но это существо мешает мне как-то выследить Льва. Я подумал, что ты поможешь уравновесить чашу весов.
— Я с удовольствием это сделаю, — подтвердил я. — Но я не могу просто сказать тебе, где находится Лев.
Мой легендарный спутник замедлил шаг, когда мы завернули за последний угол, и перед нами предстал Замок, блочный каменный дом, который Мой Друг отобрал у Злодея-Преступника. В это время суток Замок должен был быть заперт и погружен в темноту, но вместо этого снаружи стояло полдюжины мужчин с фонарями, в основном собравшихся у большой деревянной входной двери, где тротуар был освещён рядом нескольких перевёрнутых и горящих автомобилей.
В одном из них, большом белом пикапе, была дыра в блоке двигателя. Металл вокруг дыры всё ещё светился от жара — так велика была сила, с которой что-то маленькое и неудержимое прошло сквозь него.
— Здесь начинается след, — сказал Цербер. — У Немейского Льва уже тысячелетия не было тела. Его тени пришлось взять себе хоть какое-то, чтобы использовать его в качестве сосуда. Он всё ещё слаб.
Я моргнул, глядя на машины.
— Это — спросил я, — слаб?
— Да, — сказал Цербер. — В своё время для победы над ним потребовалась сила Геракла.
Мы оба остановились в тени на противоположной стороне улицы от Замка, пока мужчины светили фонарями на искорёженные машины и грузовики и разговаривали. Я узнал двоих из них — Уилла Бордена, оборотня, который сражался рядом с Моим Другом в великой битве, и Майкла Карпентера, который был просто лучшим человеком на свете, конечно, после Моего Друга.
— Я просто не понимаю этого, — говорил Уилл. Он был коренастым мужчиной небольшого роста и двигался с невероятной силой, тщательно скрываемой.
— Ты уверен? — осторожно спросил Майкл. Он был высоким мужчиной, его волосы и борода отливали серебром, но его тело всё ещё оставалось плотным от мускулов. — Ты абсолютно уверен, что это был Мистер?
— Стражники сказали, что он снова выбрался наружу, — с уверенностью сказал Уилл. — И тут бац. Он издал вопль и понёсся по улице. Переворачивая машины.
Майкл нахмурился.
— Может, это была иллюзия? Скрывающая что-то ещё?