Уилл покачал головой.
— Я не знаю. Гарри говорил что-то о том, что враждебные иллюзии не работают вблизи Замка после того, как он начал принимать контрмеры.
— Он действительно так сказал? — спросил Майкл.
— Нет, он пробормотал что-то вроде: «Я заблокировал враждебные иллюзии и чары на обозримое будущее, так что если они там что-то есть, считайте, что оно настоящее». Затем пошатнулся и поплёлся обратно в свою комнату.
Майкл вздохнул и с тревогой на лице оглядел Замок.
— Это был тяжёлый год для него.
— Да, — сказал Уилл. — Но он всё ещё пытается.
Уилл поморщился.
— Послушай. Это всё-таки Мистер. Может, нам его разбудить?
Более рослый мужчина задумчиво нахмурился.
— Ему очень тяжело. Мне не хочется думать о том, что ему придётся принимать новые удары.
— Ты хочешь, чтобы мы обманули его? — спросил Уилл.
Майкл слабо улыбнулся.
— Нет. Никогда. Ложь, даже во благо — это семена, из которых прорастают неприятности.
Уилл вздохнул.
— Но, — сказал Майкл. — Учитывая, как он был потрясён, я сомневаюсь, что от него будет много пользы. Мы начнём поиски сейчас и дадим ему поспать до утра. В любом случае, до его пробуждения осталось всего несколько часов. Продолжай прочёсывать Замок и следи, не объявится ли Мистер. Возможно, то, что видел охранник, было чем-то вроде чар.
Уилл кивнул с гримасой.
— Ты в это веришь?
— Пока рано во что-либо верить, — спокойно сказал Майкл. — Нужно получить больше информации.
— Ты ведь знаешь, на кого сейчас похож, верно? — сказал Уилл с двусмысленной улыбкой.
Майкл усмехнулся.
— У него и вправду есть склонность влиять на людей.
— Эй, — сказал Уилл. — Разве это не твой пикап?
Майкл вздохнул и посмотрел вверх.
— Да. Ну по крайней мере, он застрахован.
Они продолжали тихо разговаривать, когда вернулись в здание, забрав с собой всех мужчин, кроме двух. Эти двое на мгновение уставились на разбитые машины, посмотрели друг на друга, а затем встали чуть ближе друг к другу, чтобы встретить ночь.
Цербер повернулся и серьёзно посмотрел на меня.
— Тень Льва забрала кота волшебника.
Я уставился на него на мгновение, потрясённый.
— Что? Зачем?
— Духу Льва нужно было тело. Я подозреваю, что тот, кто помог ему сбежать, контролировал духа и приказал ему завладеть котом волшебника, когда тот окажется снаружи.
— Но это же Мистер. Он мой друг.
Цербер зарычал и сузил глаза.
— Кота забрал Лев. И Лев сделал его непобедимым.
Он наклонил голову к светящейся дыре в пикапе Майкла.
— Видишь?
Кот ударил машину с такой силой, что металл оплавился. Но его не разорвало. Лев пробил весь двигатель насквозь, и всё остальное внутри.
— Меня не волнуют двигатели и металл, — сказал я. — Меня волнует мой друг Мистер!
Цербер некоторое время пристально смотрел на меня.
— Кот, — сказал он наконец, — одержим одним из самых смертоносных существ, которых когда-либо знали в моих краях. В своё время, чтобы остановить Немейского Льва, потребовалась сила полубога.
Он пристально посмотрел на меня и сказал:
— Лев будет убивать невинных. Его нужно остановить.
— Я не причиню вреда Мистеру, — твёрдо сказал я. — И не позволю навредить ему. Никому.
Грудь Цербера завибрировала от рычания, такого низкого, что я не мог его услышать, только почувствовать.
— Что ты сказал?
Я наклонил голову к Церберу и сказал:
— У тебя шесть ушей. Неужели ни одно из них меня не услышало?
Цербер на мгновение замолчал, а затем фыркнул.
— Контроль Льва над ним будет слишком силен, чтобы разорвать его. Но, возможно, есть способ. У меня нет особого желания причинять вред этому твоему Мистеру. Но я выполню свой долг.
— Мы оба, — сказал я. — Сердце моего друга сильно ранено. Ему нужен Мистер, чтобы помочь ему почувствовать себя лучше.
Легендарный Пёс вздохнул.
— Я не знаю, что можно сделать. Но мы должны найти Льва, пока тот не начал вредить невинным. Ты видишь, как он опасен, даже ослабевший от голода.
Я уставился на искорёженное машины. Если бы было нужно, мне бы удалось уничтожить эти машины. Более-менее. Но это заняло бы у меня время, а одержимый Львом Мистер сделал это за несколько секунд.
Цербер был рассудителен и насторожен — это подразумевало, что Немейский Лев был существом, по крайней мере, таким же грозным, как и он.
Одержимый Мистер был очень, очень опасен, и не только для машин или невинных людей.
У Моего Друга разорвалось бы сердце, если бы Мистер ранил или убил невинного.