Больше всех меня любил козел
Я нашел его, отставшего от стада или брошенного мамой, в устье сая (ущелья) Хаттанагуль (Ягнобская долина) в первом своем аспирантском поле . Ему было пара месяцев от рода, я назвал его Васькой и выкармливал сгущенным молоком и всем, к чему он проявлял интерес. За четыре месяца поля он вырос и ходил за мной по пятам и не только по лагерю, но и в маршруты, видимо, принимая меня за мать. Я говорил с ним о жизни, о геологическом строении Тагобикуль-Кумархского рудного узла, о том, что моя жена, которую я взял с собой в качестве повара, похоже, готовится наставить мне рога с шофером, на что он отвечал, что иметь рога это классно, ведь только с ними становишься настоящим самцем, то есть мужчиной. В конце поля мы приехали в Ташкент, где была база ИГЕМа, института, в котором я учился, я сдал машину, а козла подарил шоферу, не везти же животину в московскую квартиру? Перед отъездом, пошел к Ваське, и он разнес клетку, в которой сидел, и бросился ко мне, Клянусь, мы плакали, потом его связали и утащили на веревке.
На следующий год, приехав в следующее поле с новым шофером и новенькой поварихой вместо жены, я тут же пошел к нему. И увидел в стойле огромного козла, тупо жевавшего клок сена.
Как геолог Сосунов боролся с матом да перестал
- Все! - в середине рабочего времени ударил кулаком по столу геолог Сосунов. - Поставлю на сейф литровую банку, кто матернется, кладет двугривенный на пропой! Дело было зимой, наша партия, не особо занятая, камералила в городе. Душевный вопль коллеги, щеки которого даже от friedly мата густо краснели, нашел в наших душах живой отклик, мы стали платить за каждое вырвавшееся табуированное слово звонкой в банке монетой. Однако, очень скоро дело приняло неожиданный оборот. Все Управление - десятки геологов, в том числе, прожженных, - узнало о нашем нововведении, и народ повалил валом. Кто просто посмотреть на банку, ставшую к тому времени трехлитровой, а кто и матернуться от чистого сердца. После того как повалили проходчики, чтобы сразу на красненькую трехэтажно, дело пришлось прикрыть - надо ведь было еще и работать, а не только слушать, попивая купленное за мелочь. История о сексе в карельской бане
В геологическом поселке Укса Карельской АССР был воскресный зимний вечер. Геологи, все чистые, только что помывшиеся в бане, прикорнувшей на берегу коричневой летом реки, а ныне оледенелой, сидели за столом в избушке Лиды Кормилициной, одинокой с ребенком, женщины, в тот раз по количеству принятого забывшую свою сакраментальную фразу "До чего ж тоскливо!" Всем было хорошо, сытно и пьяно, все веселились и играли в игру "Да или нет". Веселая игра! Один рассказывает картинку, которую надо разгадать, получая в ответ на вопросы лишь "Да", "Нет" или "Не имеет значения". Когда Лида выдала свою загадку ("Лежит на ровном поле мужик с двумя мешками,к тому же совершенно мертвый") мы с Ладой, не дождавшись разгадки("Это парашютист, у которого не раскрылись парашюты"), решили парно самоопределиться. Посовещавшись на лютом в 40 градусов морозе, направились в теплую баню, чтоб там поведать друг другу стремления обнаженных душ и разгоряченных тел. Ну что, пришли в обнимочку, а баня на замке висячем! Но мы не опешили, ведь геологи, а геологов не остановишь! Полезли в форточку, тулупы скинув, чтоб протиснуться. В раздевалке стали искренне целоваться, распалились, и в парную, на нижнюю полку, решив, что я буду снизу, ведь она худенькая, прям цветочек! И что? Ворвались в парную как самолет на своих фантазиях, а на нижней полке банщик в тулупе храпит, причем посвистывая...