Как-то Вовка и Фёдор сидели около спасательной шлюпки и разглядывали взятую у Лены книгу. В книге были нарисованы птицы.
- Это кто? - спрашивал Вовка, закрыв ладонью подпись под рисунком.
- Ишь какой у неё клюв! - уклонялся от ответа Фёдор.
- Пеликан, - отвечал Вовка. - А это?
- Плохо я птиц знаю, - сказал наконец Фёдор. - И деревья плохо. Вот зверей ещё туда-сюда, разбираю, рыб много видел...
- А правда, что кит - это зверь? - спросил Вовка. - И тюлень?.. Дядя Фёдор, вы близко от нас на Камчатке жить будете?
Фёдор пожал плечами:
- Как получится. - Он положил Вовке руку на плечо. - Не все живут, где хотят.
- Нам бы поближе! - сказал Вовка. - Я бы каждый день к вам приходил.
- Знаю, - сказал Фёдор. - Мы бы с тобой славно жили... Мать у тебя хорошая. Тоня... Она как, обо мне часто спрашивает?
- Часто, - сказал Вовка. - А что?
- Да нет, я просто так... Хочу с ней поговорить. Вот если разговор получится, будем жить близко.
- Получится!
Вовка полистал книжку и нашёл в ней яркую зелёную птицу. Птица сидела на ветке, опустив вниз изогнутый крючком хвост.
- "Квезал, или кетсаль, - прочёл Фёдор. - Живёт в Центральной Америке. По индейскому поверью, тот, кто увидит кетсаля, будет счастлив в жизни!" Понял?
ЧТО ДЕЛАТЬ?
Фёдор пришёл вечером, когда Вовка и Лена кормили ежа остатками супа.
Лампу со стола они поставили на пол.
От этого всё в каюте всплыло: тени людей падали на потолок, колючая тень зверька копошилась на стене.
Фёдор постоял, помялся, пошептался о чём-то с мамой.
- Дети, сходите на палубу, почистите клетку, - попросила мать. Только не утопите ежа!
Вовка понимающе посмотрел на Фёдора, вытащил из угла клетку с Мурзиком и поволок её наверх на палубу.
- Здесь дует! - сразу же захныкала Лена.
- Ничего.
Вовка осторожно выдрал из клетки грязную, липкую бумагу.
- А я знаю, зачем дядя Фёдор к вам ходит, - сказала Лена. - Он хочет быть твоим папой!
Вовка покраснел.
- А тебе какое дело? - сказал он. - Держи лучше ежа. Да не пищи, он сам тебя боится. Трясётся, как лихорадка на проводах! Ну и уходи! Разнюнилась.
Вовка продрог, но остался наверху. В каюту он не шёл.
Наконец железная дверь на палубу скрипнула, открылась, и показался Фёдор. Он медленно подошёл к Вовке и обнял его за плечи.
- Замёрз ты, - сказал Фёдор. - Иди вниз.
Вовка запрокинул лицо и посмотрел Фёдору в глаза.
Фёдор покачал головой.
- Не получилось, понимаешь? Не придётся нам жить вместе, - невесело сказал он. - Ну иди: тебя Тоня ищет.
Вовка поднял клетку и, больно ударяясь о неё коленками, побрёл вниз.
НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ
- Что с тобой? На тебе лица нет! Замёрз? И как я могла тебя наверх в одной рубашке пустить! - волновалась мама.
Она сняла с Вовки чулки, растёрла ему ноги. Крылатая тень её металась по потолку.
Лампа всё ещё стояла внизу.
Отворачивая побледневшее лицо, Вовка разделся и юркнул в постель.
"Не получилось. Не получилось", - звучали в его ушах слова Фёдора.
Если бы в эту минуту мама подошла, села рядом, обняла и стала допытываться, в чём дело, Вовка сказал бы ей так много. Но мама, сама взволнованная, забралась наверх, сказала скороговоркой:
- Ведь надо же так: раздетый - на палубу!..
Погасила свет и повернулась на бок.
Оба лежали тихо, не шевелясь, до тех пор, пока не замолчала машина, не раздался грохот брошенного якоря и в коридоре кто-то громко и отчётливо не произнёс:
- Людей на остров!
ЗАДУМЧИВАЯ ПТИЦА
За дверью послышался шум. Кто-то, грохоча сапогами, пробежал по коридору.
- Отправьте партию людей на остров, - повторил неизвестный голос.
- Что там ещё такое? - недовольно сказала мама. - Вова, ты спишь?
- Да.
Вовка повернулся на бок и уснул. Он не слышал топота людей в коридоре и голоса капитана: "Команда шлюпки - на берег!", не видел, как в каюту, постучав, заглянул Борис Павлович и что-то сказал маме.
Вовка спал и видел во сне зелёную птицу. Она сидела на ветке, склонив голову набок, и задумчиво смотрела на Вовку.
Г л а в а с е д ь м а я
М О Р Е Т Р Я С Е Н И Е
В ШЛЮПКЕ
Фёдор и Борис Павлович стояли на палубе.
Вокруг них было много людей. Жёлтые лампы, подвешенные к мачтам, качались из стороны в сторону. С мостика в море светил белым лучом сигнальный прожектор. В той стороне, куда он светил, - на берегу тревожно мигали огоньки.
- Спустить шлюпку! - приказал капитан.
Шлюпка висела над палубой. Матросы бросились к ней.
- Пошла правая! - скомандовал боцман. - Левая!
Балки, между которыми была привязана шлюпка, наклонились.
- Майна!
Шлюпка поползла вниз.
Есть ещё одно место, - крикнул капитан. - Будет доброволец из пассажиров?
Фёдор бросился к нему.
- Давайте!
Матросы по верёвочной лестнице скатились в шлюпку.
Затарахтел мотор. Шлюпка, круто накренясь, отошла от "Комсомольска".
Сидя на носу, Фёдор смотрел, как приближается, выплывая из ночной темноты, берег. Тускло светили цепочки огоньков, едва заметно различались причалы и крыши.
- Зачем мы идём? - спросил Фёдор рулевого.
- Землетрясение было в океане. Большую волну ожидают. Помочь надо на берегу.
ЧЕЛОВЕК НА КРЫШЕ
Кучки людей с чемоданами и узлами тянулись в темноте из посёлка на сопку. Фырча, уходили вверх по дороге автомобили. Матросы с "Комсомольска" обежали дома, помогли увести стариков. Из почтового отделения унесли тяжёлый ящик с документами.
Рассвело. На склоне сопки стояли теперь толпой все жители рыбацкого посёлка.
Люди ждали молча, напряжённо, все лица были обращены вниз к океану.
Океан лежал тяжёлый, неподвижный. Чернел опустевший порт, отделённый от воды каменной чертой волнолома. За ним вдоль берега тянулись склады. Там, где, огибая портовые здания, бежала в океан речушка, лепились кучкой один к другому бараки.
- Нехорошо стоят! - сказал пожилой рыбак и показал рукой на них.
Фёдор пожал плечами.
В толпе зашумели:
- Волна! Волна идёт!
По океану двигалась тёмная полоса. Она приближалась, выгибалась дугой.
Послышался глухой рокот. Волна вышла на отмель, горой поднялась над волноломом и с рёвом обрушилась.
Чёрные потоки, обгоняя друг друга, устремились к причалам. Они с грохотом разбивались о брёвна, кружили между складами, шипя, замирали на камнях.