Лось как стреканёт — выше осинки взвился. И вовремя.
Всадилось колесо в осинник, деревца крушит. Много дров наломало, и уж только потом повалилось набок, замерло…
Зверьё попряталось, дрожит.
А всё ведь от мышки да шишечки!
Замело снегами землю.
Была летом земля цветная, у каждого пригорка, у каждой низинки — свой цвет. А теперь вокруг — белым-бело, и сделалась земля одинаковой.
Лежат косые сугробы, и только кой-где торчат из них веточки кустов. Пусто, голо.
А так хочется, чтоб хоть один цветок глаз порадовал!
Я позвал цветы, и они ко мне прилетели.
В палисаднике построил избушку-кормушку, насыпал крошек да семени. И всякий день гляжу, как жалуют в гости живые цветы.
Стайкой опустятся синицы. Грудки у них ясные, жёлтые, и сразу покажется, будто солнечные зайчики по веткам запрыгали. За синицами прилетят пёстрые щеглы, голубые поползни, коричневые свиристели. А когда закачаются на кустах снегири-пузаны, то словно красные маки распустятся… И опять у меня — цветной палисадник.
Поглядишь — и будто теплей станет.
Долго держалась ненастная погода, и набухшие тучи слоились в небе, и сеялся, сеялся мелкий слякотный снег.
Небо серое, земля серая, погода серая.
То-то скука. Будто одни нескончаемые сумерки.
И вдруг — разгулялось. В одну ночь скопом ушли тучи, вызвездило, морозцем хрустнуло, и поутру разгорелась чистая, радостная зорька.
Это весна улыбнулась.
И вот как всё расцвело: снега — голубые, льды — зелёные, проталины — рыжие, лес вдалеке — фиолетовый..
А на небе — так и все цвета собрались: кромочка рябиновая, закраешек зелёный, синяя прослойка, и большая жёлтого цвета полоса, как огневая река.
И по огневой реке — беззвучно, медленно и мягко взмахивая крылами, — тянут лебеди.
Увидишь такое — и забудешь про все ненастья. И вместо нескончаемых сумерек останется в памяти коротенький миг: снежные лебеди на огневой реке.
Весною погода изменчива. То солнышко пригреет, то пахнёт холодом, и так — несколько перемен на дню. И впрямь очень похоже, будто зима с весной спорят: кто кого одолеет? Иногда спор бывает особенно сильным. Не уступают друг другу спорщики, пускаются на разные хитрости. Тут уж — успевай смотреть да слушать…
Нынче поутру взяла силу зима.
Так она застудила землю, что лужи промёрзли до дна и на них стал лопаться лёд. И на дворе у нас, и на дороге отчётливо слышался этот треск, — словно стучали по льдинкам крохотные молоточки.
Потом выглянуло солнце, молоточки кончили стучать и ушли. Тогда другая музыкантша — капель — начала пускать бульки.
Это была уже песенка весны.
Сначала звучали бульки редко и глуховато, — капли падали прямо на снег. Когда же внизу скопилась вода, бульки стали звонкими и пошли чаще. Получились трели.
Зиме, наверно, такая музыка не понравилась. Зима надвинула мутные тучи, пустила ветер. Сразу похолодало. А с неба посыпалась изморозь — не то дождь, не то снег. И начался гололёд.
Обледенели изгороди, крыши, деревья. У нас во дворе стоит берёза, так на её ветвях наросли ледяные бубенцы.
Я вышел из дому и стал чинить санки, чтоб ехать в лес за дровами.
Только взялся за работу, — слышу тоненький перезвон. Поднял голову.
Оказывается, на берёзовые жиденькие веточки сел снегирь, и оттого веточки закачались и затренькали бубенцами.
Снегирь, конечно, сразу слетел, но на его место плюхнулся другой, и опять получился перезвон.
Пока я санки чинил, берёза всё время потренькивала — давала мне знать о прилёте гостей. Их что-то много было: и снегирей, и синиц, и поползней.
Придя в лес, я догадался, откуда они налетели. В лесу деревья тоже обледенели, и когда дул ветер, лес становился очень громким. Непривычные звуки птиц пугали, а иных выгоняли совсем.
Перестаралась зима: чуть со всеми птицами не перессорилась…
К вечеру холод отпустил, но ветер стал резче. Он гнал по насту осколки льда, выплёскивал воду из луж, рушил скрипучий снег. И весь этот шум был такой, словно настраивали инструменты невидимые музыканты.
Так я и понял: зима с весною готовятся продолжать спор.
Дует холодный северный ветер, и в лесу от него — неумолчный гуд. В разных местах — разный.
На пригорках берёзы низко гудят, с дрожью. И пощёлкивают. Гибкой веткой качнут, оттянут да потом с размаху по звонкой берёсте: «Клёк!»
И в ответ: «Клёк!»