— Знаешь, сударыня, завтра я спозаранку уезжаю.
— Ах, боже мой!
— Сейчас время получать аренду: я должен сам съездить на фермы.
— Никуда ты не поедешь!
— Это почему?
— А разбойники?
— Ба! Я и не таких видывал!
— Ты не поедешь! — категорически заявляла супруга, как это и подобает между людьми, умеющими читать мысли друг друга.
— Постой, постой, деточка… Предвидя женские страхи, мы ради вашего успокоения уговорились ехать все вместе; мы наймем линейку и захватим с собой охотничьи ружья. Наши земли сопредельны, так что к вечеру мы вернемся. Вытри-ка слезы, и поскольку Морфей раскрывает нам объятия, дай мне спокойно завязать концы фуляра на лбу.
— Ну, раз вы едете все вместе — в добрый час: ты должен поступать, как другие, — мгновенно успокоившись, произносила супруга.
Ночь прошла восхитительно. Нашим буржуа снились штурмы, побоища, абордажи, турниры и лавры. Посвежевшие и благодушные, проснулись они с первыми радостными лучами солнца.
— Идем!.. — бормотал каждый достаточно громко, чтобы супруга могла расслышать, и, с великолепной беспечностью махнув рукой, принимался натягивать чулки. — Идем! Час пробил! Двум смертям не бывать!
Дамы с восхищением взирали на этих современных паладинов и, так как была осень, набивали им карманы леденцами от кашля.
Но глухие к рыданиям герои поспешно вырывались из объятий, в которых их тщетно пытались удержать…
— Последний поцелуй! — просили они, выходя на лестницу.
И — каждый но своей улице — направлялись на городскую площадь, где кое-кто из них (холостяки) уже поджидали коллег у повозки и, нахмурив брови, оглашали утро щелканьем курков охотничьих ружей, затравки которых они засыпали свежим порохом.
Пробило шесть, и линейка тронулась под мужественные звуки «Парижанки», подхваченной всеми четырнадцатью сидевшими в ней землевладельцами. В дальних окнах лихорадочные руки неистово замахали платками, а героическая песня взывала:
Затем десницы взлетали в воздух, и с ревом вырывалось:
А сидевший на козлах рантье отбивал такт размашистыми ударами кнута, которым он изо всей силы угощал лошадей.
День прошел превосходно.
Буржуа умеют пожить и в делах охулки на руку не кладут. Но что касается честности — извините! Тут уж они нравственны до такой степени, что готовы повесить ребенка за украденное яблоко.
Итак, пообедав на своих фермах, на десерт ущипнув служанку за подбородок, положив в карман кошель с арендной платой, обменявшись с семейством хозяина несколькими прочувствованными изречениями, вроде: «Счет дружбы не портит», «По хозяину и слуга», «Работа лучше молитвы», «Всякий труд достоин уважения», «Исправный должник богатеет» и другими общепринятыми поговорками, наши землевладельцы скромно уклонились от сыпавшихся на них, как это полагается, благословений и заняли места в линейке, которая поочередно объезжала фермы, подбирая седоков, и с наступлением темноты двинулась обратно в Нерак.
Однако на душе у них было смутно! В самом деле, из рассказов крестьян они узнали, что у скрипача нашлись последователи. Пример оказался заразительным. Похоже было на то, что к старому злодею присоединилась целая орда настоящих грабителей, и дорога — тем более в пору арендных платежей — стала положительно небезопасной. Поэтому, хотя в головах у них еще некоторое время шумело от выпитого кларета, наши герои распевали теперь «Парижанку» куда сдержаннее, чем раньше.
Спускалась ночь. Черные силуэты придорожных тополей вытянулись, их ветви заскрипели под ветром. Выделяясь из великого множества ночных шумов и перемежаясь с цоканьем копыт трех мерно рысивших мекленбургских тяжеловозов, издалека доносился зловещий вой бродячей собаки. Вокруг побледневших пассажиров, которых скупо освещали первые лучи луны, сновали летучие мыши… Брр!.. Конвульсивно зажав ружья между подрагивающих колен, седоки то и дело потихоньку ощупывали кошели с деньгами. Никто не раскрывал рта. Как это ужасно для порядочного человека!
Внезапно — о горе! — на развилине дороги показались устрашающие фигуры с искаженными лицами, засверкали ружья, послышался конский топот, и во мраке раздалось грозное «Стой!». Как раз в эту минуту луна спряталась за черными тучами.