Я не знаю как это случилось, но в конце концов я спросил ее, не хочет ли она пойти со мной в кино. Девушка, которую Парис выбрал, улыбнулась мне самой нежной и стеснительной улыбкой, которую только можно вообразить и согласилась.
Перед выходом из дому я взглянул на себя в зеркало. У меня на лбу выскочил маленький прыщик. Я с римской богиней красоты иду сегодня в кино. Я выдавил прыщик и промокнул это место туалетной бумагой. Кто ты, жалкий смертный, осмеливающийся купить ей попкорн, и даже помышляющий в своей дерзновенности о том, как бы коснуться ее рукой в темноте зала? После сеанса мы поехали в какой-то бар. Я надеялся, что она не станет говорить о фильме — у меня не было о нем ни малейшего понятия. Весь фильм я смотрел только на нее. Мы немного поговорили про работу, и про то как ее семья устроилась. Ей здесь нравилось. Она хотела достичь большего, и достигнет, но пока что ей нравилось.
— Господи, сказала она, коснувшись меня рукой, если бы ты знал, как нам там было хреново.
Когда я отвозил ее домой, я спросил — действительно ли она верит в Бога. Она рассмеялась:
— Если ты спрашиваешь, знаю ли я, что он существует, то я отвечу «да». И не только Он, но и другие боги. Но если ты спросишь, верю ли я в Него, то я отвечу "конечно нет". Мы прибыли к ее дому и она уже собиралась открыть дверцу машины. Я себя проклинал, что ехал по короткой дороге. Мне так хотелось, чтобы она еще немного побыла со мной. Я молился, чтобы случилось какое-нибудь чудо. Чтобы нас полиция арестовала, чтобы случилось что — нибудь, чтобы она со мной осталась. Когда она уже вышла из машины, я предложил ей заехать ко мне на чашку кофе.
Вот она спит возле меня. Лежит на животе, голова погружена в подушку. Губы слегка шевелятся, будто она что-то себе говорит.
Ее рука меня обнимает, ее ладонь на моей груди. Я стараюсь дышать потихоньку, чтобы мое дыхание ее не разбудило. Она действительно красавица, совершенство. И очень симпатичная. Ну и что? Завтра куплю собаку.
ЯЙЦА ДИНОЗАВРОВ Перевод: М.Беленький
Узи пришел ко мне после школы с книжкой про динозавров. Он сказал, что динозавры уже умерли, но в разных местах остались их яйца и что мы их найдем и у нас будут личные динозавры, и мы сможем ездить на них в школу и давать им имена. Он сказал, что яйца динозавров находят в углах дворов, глубоко— глубоко под землей. Так мы взяли лопаты со склада садовника и начали копать в углу за балконом, там где ставят сукку. Мы копали часа два по очереди, пока темнеть не начало, но ничего не нашли. Узи сказал, что это еще недостаточно глубоко и что надо будет потом продолжить. Мы пошли умываться и под краном во дворе. И к нам подошел приятель Рали со своим велосипедом «Трента», который вечно ломается.
— Привет, ребята, — начал он подлизываться, — как дела?
Узи толкнул меня вбок, так я сказал, что все нормально и мы ничего не делаем.
— Ничего не делаете с лопатой? А где твоя сестра?
Я ему сказал, где она и он пошел к нам. Моя сестра Рали его любит, но я его терпеть не могу. И не то, чтобы он делал что-то особенное, а просто морда у него противная, как у плохих героев в фильмах.
— Нам надо продолжить копать ночью, — сказал Узи, — встретимся во дворе в 12.00. Ты принеси лопату, а я возьму фонарь.
— А почему сегодня? Это так срочно?
— А так. Кто понимает в динозаврах — ты или я?
В общем, только я пришел в 12.00, потому что родители Узи поймали его, когда он хотел свалить из дому. Я его долго ждал, а когда я уже хотел идти домой, пришла Рали и этот противный. Если бы я проболтался про динозавров, Узи бы мне этого не простил. Я не боялся, что они папе наябедничают — если бы Рали что-то ему сказала, ей бы тоже досталось. Рали и этот противный уселись на скамейке, прямо напротив нашей ямы и тут противный начал устраивать с ней разные штуки. Он расстегнул ей платье и засунул туда руку и она не возражала. Я не мог на это смотреть и сказал себе "Ну хватит", перелез через балкон в детской, а оттуда — в свою комнату.
Мы только днем копали, после обеда. Пять месяцев. У нас уже была довольно глубокая яма, и Узи сказал, что мы уже дошли до центра Земли и что вот— вот яйца динозавров появятся. Я уже не верил в это, но мне было легче копать, чем возражать ему. Я хотел, чтобы кто-нибудь другой сказал об этом Узи. Рали, которая раньше играла с нами, почти перестала со мной разговаривать. Раньше она все время ходила с этим противным, а в последние недели, когда он перестал приходить к ней, она все время спала и говорила, что она устала. Во вторник утром ее даже стошнило в постель как какую-то дуру.