- Барбара говорит, что Эми вправе решать за себя. - Миз Маккензи снова покачала головой. - Не вправе, пока ей не исполнится восемнадцать.
Я, в общем, была согласна с Барбарой, но если бы я была матерью, то, наверное, думала бы иначе.
- Так вы не знаете точно, вампир - мужчина или женщина?
- Мужчина, - она сказала это твердо, слишком твердо.
- Подруга Эми сказала вам, что это мужчина?
Миз Маккензи покачала головой, но движение вышло слишком резким, дерганым.
- Эми никогда бы не позволила девушке сделать с ней такое... в таком месте.
Миз Маккензи не нравилась мне все сильнее. Когда я вижу человека, который так настроен против всех, кто от него отличается, меня просто трясти начинает.
- Если бы мы были уверены, что это мужчина, то смогли бы сузить область поиска.
- Это был мужчина-вампир, я уверена.
Она слишком настаивала на этом, а значит, вовсе не была уверена. Я переменила тему, потому что поняла, что с места ее не сдвинешь.
- Мне нужно поговорить с глазу на глаз с Барбарой, подругой Эми. И нужно начать обыскивать клубы. У вас есть ее фотография?
Фотография у нее была, аллилуйя, тут она подготовилась. Это было стандартное фото из школьного альбома. Волосы Эми были прямыми, неопределенно-коричневого цвета. Ни слишком темные, ни слишком светлые. Она улыбалась, лицо было ясным, глаза сияли. Олицетворение здоровья и безоблачного будущего.
- Фото было сделано в прошлом году, - сказала ее мать, как будто оправдываясь.
- Новее фотографий у вас нет?
Она вытащила из сумочки другую фотографию. На ней были две женщины в черном, у обеих черная подводка, полные губы, накрашенные у одной пурпурным, у другой черным. Я не сразу поняла, что девушка справа - Эми. Ее волосы были подняты и заколоты на макушке; беспорядочная масса локонов не мешала рассмотреть тонкую лепку лица, открытого и чистого, как произведение искусства. Эффектный макияж очень ей шел, в отличие от подруги. Та была блондинкой, и при ее цвете лица готский макияж смотрелся не слишком удачно. Создавалось впечатление, что девушки специально нарядились, чтобы позировать для фото, но в результате обе они выглядели взросло, ярко, соблазнительно, но почти неотличимо от тысяч других юных готов.
Я положила перед собой обе фотографии.
- Как она выглядела, когда сбежала?
- Я не знаю. У нее столько одежды в готском стиле, что я не смогла определить, чего не хватает. - Ей было неловко, как будто она считала себя обязанной знать такие вещи.
- Хорошо, что вы принесли обе фотографии, миз Маккензи, многие об этом не подумали бы.
Она попыталась улыбнуться, и это ей почти удалось.
- Она выглядит так по-разному, в зависимости от того, что на ней надето.
- Как и все мы, - сказала я.
Она кивнула, не столько соглашаясь со мной, сколько из вежливости.
- Сколько лет подруге Эми, Барбаре?
- Восемнадцать, а что?
- Я отправлю к ней мою подругу, частного детектива, а потом мы с ней встретимся в клубе.
- Барбара не скажет, кто... - она не смогла закончить предложение.
- Моя подруга умеет быть настойчивой, но если вы считаете, что Барбара легко не сдастся, то я найду того, кто сможет помочь.
- Она очень упрямая, совсем как Эми.
Я кивнула и сняла телефонную трубку. Сперва я позвонила Веронике (Ронни) Симз, частному детективу и по совместительству лучшей подруге. Миз Маккензи продиктовала мне адрес Барбары, а я передала его Ронни. Мы договорились, что она позвонит мне, если у нее будут какие-нибудь новости или когда она подъедет к клубу.
Потом я набрала номер Зебровски. Он офицер полиции, и вообще-то встревать не обязан. Зато у него двое детей, он не любит монстров и он мой друг. Он был на работе, сотрудники региональной группы по расследованию противоестественных событий часто работают по ночам. Я объяснила ему ситуацию и попросила изобразить команду поддержки в погонах. Он ответил, что ночь тихая, так что он приедет.
- Спасибо, Зебровски.
- Будешь мне должна.
- Конечно, за эту конкретную работу.
- Хм, - произнес он, - я знаю, чем ты можешь мне отплатить. - Его голос зазвучал низко, шутливо-соблазнительно.
- Осторожней в выражениях, Зебровски, а то я настучу на тебя Кэти.
- Моя женушка в курсе, что я распутник.
- Не все такие, как ты. Еще раз спасибо, Зебровски.
- У меня самого двое детей, так что не за что, - ответил он и повесил трубку.
Я оставила миз Маккензи в надежных руках нашего ночного секретаря Крейга и отправилась спасать жизнь ее дочери и "жизнь" того вампира, который был ей достаточно близким другом, чтобы оставить укусы у самого паха.
Вампирский район Сент-Луиса был самой модной туристической точкой в стране. Кое-кто из горожан считал, что туристическим бумом в последние пять лет мы обязаны вампирам. Подъем действительно начался с тех пор, как немертвые были признаны равноправными гражданами со всеми правами и обязанностями, кроме права голосовать. В Вашингтоне сейчас рассматривался законопроект, дававший им право голоса, и еще один, в котором предлагалось отменить их новый статус и снова отстреливать их просто за то, что они вампиры. Так что сказать, что Соединенные Штаты едины в своем отношении к вампирам - сильное преувеличение.
"Danse Macabre" был одним из самых новых вампирских клубов и самым модным танцевальным клубом города. Актеры с западного побережья прилетали просто чтобы почтить его своим присутствием. Водить компанию с вампирами стало последним писком моды, особенно с красавцами, а в Сент-Луисе шикарных трупов обреталось выше крыши.
Самый неотразимый из всех трупов сейчас танцевал на главном танцполе своего нового клуба. Народу было столько, что практически не оставалось места для танцев, но я как-то сразу увидела Жан-Клода в толпе.
Когда я его заметила, его длинные бледные руки были подняты над головой. Невозможно было оторвать взгляд от их грациозных движений и от вихря черных кудрей, скользящих по плечам. Под темной массой длинных волос его рубашка со спины выглядела довольно обычно: алого цвета, она бросалась в глаза, но не более того. Потом он повернулся, и я увидела ее спереди. Красный атлас открывал его голые плечи, как будто кто-то вырезал в ткани дырки ножницами. Рукава были длинные, с узкими манжетами. Высокий красный воротник обрамлял лицо, оживляя, заставляя сиять кожу, волосы, глаза.
Я смотрела, как он танцует. Он всегда был грациозен, но настойчивый ритм музыки требовал не грациозных, а сильных, провокационных движений. Когда он обнял партнершу, а она будто прилипла к нему, я, наконец, заметила, что он танцует не один. Я тут же взревновала и разозлилась на себя за это.
На мне была та же одежда, что и в офисе. К счастью, это была модная короткая черная юбка и застегнутая на все пуговицы ярко-синяя блузка. Длинное кожаное пальто, в котором было слишком жарко в клубе, и лодочки на невысоком каблуке завершали ансамбль. О, и конечно, браунинг Hi-Power 9mm в наплечной кобуре. Из-за него я и не сняла пальто. Люди почему-то нервничают при виде оружия, а на фоне моей ярко-синей блузки его будет чудесно видно.
Кто-то из посетителей, наверное, подумал, что я пытаюсь выглядеть круто, вся такая в коже. Не-а, просто туристов пугать неохота. Но мой наряд не шел ни в какое сравнение с сияющим, обтягивающим, как вторая кожа, платьем и туфлями на высоченных шпильках, которые были на этой женщине. Нет, я была одета слишком просто.
Я сама решила держаться подальше от Жан-Клода, и держалась уже несколько месяцев. Я позволила ему поставить мне метки, чтобы спасти жизнь ему и Ричарду Зееману, другому моему бывшему бойфренду, ульфрику местной волчьей стаи. Я сделала это чтобы спасти их, но метки связали нас очень тесно, и каждый сексуальный контакт только усиливал эту связь. Мы проникали в мысли друг друга, видели не свои сны. Я видела сны Ричарда, в которых он в волчьей форме преследовал двуногую добычу. Сидя рядом с Жан-Клодом, я могла ощутить вкус крови, бегущей по венам женщины, просто потому что он подумал об этом. Это было слишком, и я сбежала к знакомому экстрасенсу, чтобы она научила меня ставить метафизические щиты. И мне удавалось закрываться от моих мальчиков... пока мы находились на очень приличном расстоянии друг от друга.