Той же ночью он раскрыл веер; там начертаны были стихи, и по почерку было видно, что писавшая — не низкого звания. Он принялся старательно разбирать надпись и прочел: «Если любишь меня, бежим сегодня же ночью! Я переоденусь мужчиной, тайно выскользнем из калитки и будем вместе до смерти!»
«О, вот счастье, коего я вовсе недостоин! Ради нее я жизни своей не пожалею!» — подумал он и стал поджидать. И верно, девушка вышла, как говорилось в письме, в костюме пажа. Оба тайно проскользнули в ворота и той же ночью укрылись у знакомого человека на улице Каваракэ. Потом они наняли временное жилище и поселились там, таясь от людей, но поскольку оба бежали, ничего заранее не подготовив, то им было нечем прокормиться. Пришлось ей за совсем малые деньги заложить свой заветный кинжал-хранитель. На эти деньги прожили они некоторое время. Но вскоре их снова одолела нужда. Теперь юноша вечерами продавал пластырь, заживляющий раны, однако торговля шла плохо, и, когда стало им совсем худо, пришлось ей заняться и вовсе непривычной работой — стиркой да полосканием. Труд этот был для нее настолько тяжел, что и глядеть-то на нее нельзя было без жалости. Все соседи на них дивились.
Между тем из усадьбы каждый день посылали на розыски девицы полсотни человек, и примерно через полгода беглецов отыскали, напали на них целым отрядом, юношу связали и той же ночью казнили. Благородную же девицу заключили в отдельный покой, приказав ей лишить себя жизни, но она, казалось, о том вовсе не помышляла. Спустя некоторое время князь изволил распорядиться:
— Конечно, женщины от природы трусливы, но эта слишком уж малодушна! Поторопите ее, пусть скорее покончит с жизнью!
Посланец явился к девице и сказал:
— Мне жаль вас, но так заведено в нашем мире. Вы нарушили долг и честь, и посему вам надлежит умереть!
Она же ответила:
— Мне не жаль расставаться с жизнью, но я не знаю за собой никакого нарушения долга! Я родилась на свет человеком, а мир так уж устроен, что женщине надлежит иметь мужа. Если же я полюбила низкорожденного, значит, таково веление судьбы. Неужели неведомо вам, что должно считаться нарушением долга в сем мире? Если замужняя женщина полюбит другого мужчину или, разлученная с мужем смертью, станет искать себе нового мужа, — вот такие поступки суть нарушение долга. Что же до того, что я избрала человека низкого звания и вступила с ним в связь, так и в древние времена такое нередко случалось. Нет, я никакого преступления не совершила. И милого моего вы убили напрасно! — И она залилась слезами, а потом по собственной воле постриглась в монахини, чтобы молиться за упокой души того юноши.
Кончик носа, стоивший другим жизни
Существа, коих мы именуем «тэнгу», обладают удивительным свойством читать все мысли, приходящие на ум человеку.
В селении Одавара, при святой обители Коя, жил некий ремесленник, изготовлявший из дерева криптомерии чашки и другую кухонную утварь. Однажды, когда он, выгибая тонкие деревянные пластинки, как обычно, мастерил посуду, откуда ни возьмись появилась перед ним красивая девица, лет двенадцати — тринадцати. Удивленный ее появлением, ибо пределы монастыря для женщин запретны, он устремил на нее пристальный взор и видит: подошла она к его лавке и стала перебирать опилки и стружки, приговаривая:
— Ах, бедная криптомерия, сломали тебя, срубили! — Так, сокрушаясь о дереве, она всячески мешала ремесленнику работать.
Ремесленник гнал ее прочь, бранил, однако она не обращала на его слова никакого внимания. Тогда, рассерженный не на шутку, решил он тихонько подкрасться к ней и стукнуть ее разок-другой деревянным молоточком, но не успел он о том подумать, как она, сразу угадав его мысли, сказала вдруг:
— Ах, вот как, вы хотите меня ударить? Напрасно, у меня быстрые ноги, убегу, прежде чем вы успеете на меня замахнуться!
Тогда он надумал бросить в нее точильным кругом, но она засмеялась:
— Нет, нет, терпеть не могу, когда в меня чем-то кидают!
Пока он размышлял, что ему делать, со стенки случайно свалились стальные зажимки для деревянных пластинок и задели девицу за кончик носа. От неожиданности она сильно перепугалась, в тот же миг приняла истинное обличив, обернулась тэнгу и улетела в горы.
Там собрала она множество сородичей и вассалов и сказала:
— Ой-ой, на свете нет ничего страшнее ремесленника, изготовляющего посуду! Ни в коем случае туда не ходите. Гнев разбирает меня, как вспомню, какого страха я натерпелась! Нужно этой же ночью спалить огнем весь монастырь, а этого негодяя ремесленника пустить по миру голым!
Затем тэнгу договорились, в каких местах подожгут они обитель, и назначили время — час Обезьяны.
В тот же день, как раз в это время, настоятель храма Хокоин, задремав перед обедом, был разбужен гомоном тэнгу. Скорбь охватила его при мысли, что сгорит святая обитель. «Пожертвую собой, — решил настоятель, — отправлюсь в царство тэнгу и уговорю их не предавать монастырь сожжению!»
И вот он зажал под мышками справа и слева оконные ставни, оклеенные бумагой. Они тотчас же превратились в крылья, и настоятель взлетел в поднебесье.
Монахи, ученики его, в этот час раскладывали на кухне по мискам кушанье. Они тоже взмыли в воздух вслед за учителем. И по сей день еще можно видеть у главных ворот храма их изображения; называют сии фигуры «тэнгу, держащие ковшик».
А после в том храме случилось чудо: однажды ночью кто-то снял тяжелый навес с огромных главных ворот, который несколько сот людей и то не могли бы сдвинуть с места, и бросил его на дорожку, ведущую к храму. С тех пор люди покинули этот храм, он стал необитаем, и в течение долгого времени нога человеческая там не ступала.
Тридцать семь потрясений
Усердием можно всего добиться, все зависит от упорства и прилежания.
С недавних пор в области Канто придумали брать с собой на охоту «гуся, зовущего друга». Такой гусь, пущенный в луга, приманивает летящего в небе дикого гуся, заставляет его спуститься на землю, всячески к себе приучает, а потом ведет к жилищу охотника, так что тот ловит птицу, не тратя на то ни малейших усилий, — вот до чего додумались в наше время, вот до чего хитроумны стали нынче люди в области Канто, даже птицы и те научились хитрить…
В тех краях, в Хитати, в небольшом селении Касима жил человек по имени Риннай, по прозванию Глазастый. Много есть на свете ремесел, помогающих человеку свершать свой путь по житейскому морю, Риннай же всем занятиям предпочел охоту и вместе с молодыми односельчанами что ни день убивал изрядное число птиц; ни ночь, ни зимняя буря не были для него помехой.
Жена его, женщина добрая сердцем, не раз обращалась к нему с предостережениями:
— Бросьте это занятие, перестаньте убивать живые создания!
Но Риннай ее не слушал и продолжал ходить на охоту.
Жену это весьма огорчало. И вот однажды ночью, когда ей не спалось и в одиночестве размышляла она о бренности нашего мира, двое детей ее, уже спавших, вдруг не то во сне, не то наяву закричали, стали биться и тела их тридцать семь раз подряд свела судорога. Страх еще сильнее охватил женщину, она не могла дождаться, когда же вернется муж. Наконец поздней ночью он постучал в ворота со словами:
— Ну, сегодня мне повезло!
Женщина заплакала и сказала:
— Задумывались ли вы о том, как долго суждено вам еще прожить на этом свете? Подумайте о возмездии, ожидающем после смерти человека, избравшего ремеслом убийство живых существ! Сегодня вы, должно быть, убили тридцать семь птиц. Из них — трех больших и восемь средних…
Затем она открыла корзинку, взглянула, и оказалось, что число мертвых птиц совпало с названной ею цифрой.
Риннай даже руками всплеснул от удивления. Тут жена ему рассказала, что детей весь вечер била судорога, и Риннай тоже затрепетал от страха. Все свои охотничьи принадлежности он зарыл в землю, насыпал могильный холмик и стал усердно молиться за упокой души убитых его рукою птиц.