Паровозик искусства
Искусство – это паровозик, работающий на топливе восхищения окружающей нас красотой.
Куда он везёт нас? Не знаю!
Возможно, от станции Я к станции Мы. От одной жизни к другой. От любви к самому себе до любви к человечеству.
Картины, в которых можно поселиться
Люди, знающие толк в изобразительном искусстве, могут сказать о нём следующее.
Существуют горы и воды, нарисованные художником, мимо которых можно пройти, слушая соловья, поющего в сирени. На зов которого уже летит соловьиха, желающая свить своё гнездо.
Существуют картины, на которые можно смотреть, любуясь техникой их исполнения. И годы, которые художник потратил на обучение, блестят перед зрителем шапками снегов.
Существуют картины, в которых можно совершать прогулки, наблюдая, как нарисованный ветер шевелит нарисованные цветы. Размышляя о чём-то своём легко и просто, как размышляют под хорошую музыку.
И, наконец, существуют картины, в которых можно поселиться и жить, радуясь каждому мгновению. Такие картины можно назвать искусством.
Дважды рождённые художники
Если вместо красок научиться использовать радугу, а вместо холста – небеса, успевшие выцвести за лето, можно праздновать победу. Ведь ты стал волшебником искусства! Научился читать маршруты птиц, проецировать облака в Волгу и Каспий и размахивать своей кисточкой так умело, что начинают звучать птичьи голоса. Подпиши небо в правом нижнем углу, как подписывают картину, и отдохни в прохладной тени, пока боги, слетевшиеся отовсюду, рассматривают твоё творение!
А если говорить серьёзно, то знай: ты достиг просветления. И можешь управлять природой по своему усмотрению. Поэтому оставь свою мастерскую молодым художникам и ступай в монастырь, как это сделал когда-то великий итальянский художник Сандро Боттичелли!
Монах и отшельник живут богатой, насыщенной творчеством жизнью. Они строят в своём сознании прекрасные мыслеобразы, наполняя ими самые разные миры. Прозвище «дважды рождённый», закреплённое за такими людьми, не случайно.
Пусть сохнут краски вчерашнего дня и расцветают на небе радуги. Двойные, тройные, белые (молочные), ночные (лунные), зимние, перевёрнутые (околозенитные) и полные (так называемая «дуга Пехотинца»). Такому набору красок можно только порадоваться!
В будущем, согласно предсказанию ясновидцев, начнут светиться небеса, и ночь, понимаемая условно, потеряет всякий интерес к источникам искусственного освещения. Станут светиться нимбы над головами людей. Свет возвратится к свету, и радость, такая всем необходимая, прибавится к радости в сердцах людей.
Верное суждение об окружающем мире
Художник рассматривает воздух над полем, окрашенный бледно-сиреневым дымком, и улыбается.
Стрекозы, летающие повсюду, наполняют воздух бликами крыльев, шуршанием под сурдинку, скрипом хитиновых желваков и многими другими звуками, которые становятся доступными слуху, когда тот обострён. В такие минуты сознание художника проникает в тонкие миры и слышит их звуки, ему ещё не знакомые.
О том, что вещи и явления, окружающие человека, до конца ему не знакомы, художник знает не понаслышке. Ибо вещи и явления имеют своё продолжение в тонких мирах, куда допущен не каждый. Художник видит и передаёт в физический мир то, что глаз обыкновенного человека не видит и ухо не слышит.
И только имея перед глазами обе стороны действительности, можно составить о ней верное суждение.
История роста человеческой души
История изобразительного искусства только на первый взгляд напоминает след колеса, которое катится по бездорожью. Присмотревшись к этой истории внимательно, невольно откидываешь голову назад, вплоть до мягкого столкновения со спинкой кресла. И углубляясь в чтение фолианта, носящего имя «Искусство», видишь картины минувших дней.
Видишь предательство и ложь, щедро посыпающие жизнь человека солью. Видишь жадность и хитрость, глядящие на тебя, как болотные огни, и многое другое. И наряду с этими пороками, присмотревшись к пожелтевшим от времени страницам, видишь и рост человеческой души, изображённый художниками.
Радуется душа, наблюдая луну, отражённую в озере. Слушает ветер, играющий на гуслях деревьев. Кланяется каждому камню на пути, словно старцу, идущему в Киев на богомолье!