Выбрать главу

— Откуда вы знаете? Может быть, вы уже заболели, — нетерпеливо сказал Стэнли. — Мы ели и пили вместе, мы дышали одним воздухом. Мы все покидали корабль и все время общались друг с другом. Если Хэмридж погиб от какого-то неизвестного вируса, мы не сможем ничего поделать. Тогда мы уже заражены. Если нет, он нам не опасен. В любом случае нам остается только ждать.

Всякое ожидание мучительно. Каково же кучке исследователей ждать известия о скорой смерти!

Они были оптимистами и крепились, как могли. Однако покончить с их страхами мог лишь один человек.

Ждать пришлось долго.

Наконец, появился Торн. Его глаза покраснели от напряженной работы без сна и отдыха, лицо осунулось.

Он молча поставил на стол микроскоп и положил под объектив предметное стекло.

— Ну? — Стэнли старался не думать о благополучном исходе. — Вы знаете, что убило Хэмриджа?

— Да, знаю.

— Что же?

— Не вирус. — Торн криво усмехнулся, услышав вздох облегчения. — Но от этого нам не легче.

— Почему? — Лицо Лемана покраснело и покрылось капельками пота.

— Я чувствовал, что это не мог быть чужой вирус. Уж слишком мы отличаемся от обитателей той планеты, чтобы их болезни могли действовать на нас. Идея о вирусе была совершенно нелепой.

— Что же убило Хэмриджа? — нетерпеливо спросил Клайен.

Торн кивнул на микроскоп.

— Посмотрите. И вы, Леман. Вам тоже будет интересно.

Леман долго сидел, склонившись над окуляром. Когда он выпрямился, на лице его было написано недоумение. Он снова нагнулся.

— Насекомые, — сказал он. — Вроде муравьев, пауков или жуков…

— Что-то среднее, — кивнул Торн. — Забавно, не правда ли?

— Вы нашли их на Хэмридже? — Леман уступил место Клайену.

— Да.

— Это они убили его?

— Да, они.

— Тогда мы спасены! — с облегчением воскликнул Клайен. — Мы можем уничтожить их. — Он засмеялся. — Черт возьми, да у себя дома мы всю жизнь боремся с насекомыми и всегда побеждаем.

— Всегда? — Торн пожал плечами. — Сомневаюсь, чтобы людям удалось победить, если на каждого из них приходится по нескольку миллионов насекомых. Но дело не в этом. Все вы упускаете из виду одно: эти твари обладают размерами вируса. Они размножаются с жуткой быстротой, а главное, они могут размножаться в теле человека. — Он проглотил комок в горле. — Хэмридж прямо кишел ими.

— Я не понимаю, откуда они взялись, — беспомощно сказал Леман. — Почему они напали на нас? Торн, скажите ради бога, если вы знаете, есть ли у нас какая-нибудь надежда?

— Нет. — Торн с жалостью посмотрел на Лемана. — Вы все еще не понимаете? Эти насекомые… Ведь это и есть обитатели планеты, которых мы искали. Мы нашли их, сами не зная об этом. А они все время находились там.

— Не может быть! Ведь город обширен, туннели громадны, а эти существа так малы, что их видно только под микроскопом. По-моему, это чепуха.

— Велики, малы, — устало сказал Торн, — каков истинный смысл этих понятий? Мы привыкли к тому, что крошечные насекомые строят маленькие сооружения, большие — более крупные, и мы ко всему подходим с этой меркой. Ну, а то, что сооружают в Африке термиты? Не слишком ли велики их постройки для такого маленького насекомого? А коралловые рифы, а целые острова, сооруженные крохотными организмами? В нашем собственном мире. А здесь… в сущности, весь этот город и даже сама планета, все это — один колоссальный коралловый риф. Мы бродили в самом его центре.

— Но ведь там было все из металла, — запинаясь, проговорил Клайен. — Хэмридж делал анализ.

— Поэтому он и умер. Первым. Он работал голыми руками. А мы были в перчатках, вот и вся разница. Это — лишь отсрочка, но не спасение.

— Но ведь это металл?

— Ну и что? — с горечью сказал Стэнли. — Вот вам еще пример ограниченности наших представлений. Мы стремимся дать названия всем вещам и явлениям и после этого начинаем относиться к ним, как к знакомым. У нас металл не содержит насекомых, — и вот, мы не допускаем и мысли о том, что в каких-то иных условиях это возможно. — Он взглянул на свои руки. — У них другой обмен веществ, они питаются металлом, их сооружение построено из мертвых тел, так же, как коралловые острова.

— Да, — сказал Торн, — они проникли в поры нашего тела и там, внутри, окруженные питательной средой, начали размножаться. В человеческом теле есть железо, есть и другие металлы, которыми они могут питаться. Вот только почему мы не чувствуем боли? Вероятно, они выделяют какую-то жидкость, делают нечувствительными наши нервы и ткани. Да и к тому же уж очень малы. Так или иначе, в конце концов, они вызывают смерть и полное разрушение тканей. — Он содрогнулся. — Тело Хэмриджа превратилось буквально в жидкий студень.