— Нет, нет! — закричал Раймонд. — Вернитесь!
Вождь ускорил шаг.
Раймонд побежал вслед и схватил его за кривые колени. Вождь рухнул как развязанный мешок от садовых инструментов. Директор Бирч всадил ему успокоительное, и вскоре вождь, неуклюжий, с отсутствующим взглядом, был надежно связан и погружен в машину скорой помощи.
Брат Раймонд и Сестра Мария смотрели, как машина покатилась по дороге. Поднявшееся густое облако пыли просвечивало зеленым огнем. Тени имели синевато-пурпурный оттенок.
Мария сказала дрожащим голосом:
— Я надеюсь, что мы поступили правильно… Бедный вождь выглядел так… патетически. Словно один из его козлов, идущий на заклание.
Раймонд сказал:
— Мы должны делать то, что сами считаем правильным, дорогая.
— Но то, что мы сделали, правильно.
Машина скорой помощи скрылась из виду, пыль осела. Из черно-зеленого облака над Гран Монтаном сверкнула молния. Фаро в зените светил словно кошачий глаз. Часы — верные часы, хорошие, в здравом уме — Часы сказали: двенадцать вечера.
— Правильно… — сказала Мария задумчиво, — это очень относительное понятие…
Раймонд сказал:
— Если мы избавим флитов от психоза, если мы сможем научить их чистой упорядоченной жизни, это несомненно будет правильно. — И через несколько мгновений добавил: — И для Колонии это будет хорошо.
Мария вздохнула:
— Наверное, ты прав. Но вождь выглядел так потерянно.
— Мы его завтра навестим, — сказал Раймонд, — теперь спать!
Когда Мария с Раймондом проснулись, сквозь задернутые шторы сочился розовый свет: возможно, сочетание Робундуса с Маудом.
— Погляди на часы, — зевнула Мария. — Это день или ночь?
Раймонд приподнялся на локте. Часы были встроены в стену и являлись уменьшенной копией часов на утесе Спасения. Управлялись они радиоимпульсами из центра.
— Шесть утра. Мы проспали десять часов.
Они встали, надели новые краги и белые рубашки, поели в аккуратной кухоньке, затем Раймонд позвонил в Дом Успокоения.
Из динамика донесся бодрый голос директора Бирча:
— Бог вам поможет, Брат Раймонд.
— Бог вам поможет, директор. Как вождь?
Директор Бирч замялся:
— Приходится держать его на успокоительных средствах. Он нам доставляет очень много хлопот.
— Можете ли вы помочь ему? Это важно.
— Мы можем только попробовать. Займемся им вечером.
— Нам можно присутствовать? — спросила Мария?
— Если хотите… Восемь вечера?
— Хорошо.
Дом Успокоения представлял собой длинное низкое здание на окраине Глория-Сити. Недавно к зданию были пристроены новые крылья, а позади соорудили ряд временных бараков.
Директор Бирч приветствовал их, и на лице его было беспокойство.
— Мы слишком сжали пространство и время. Неужели эти флиты настолько важны для нас?
Раймонд уверил его, что состояние рассудка вождя серьезно касалось каждого в Колонии.
Директор Бирч развел руками:
— Колонисты шумят и требуют процедур. Я полагаю, им придется подождать.
Мария спросила хмуро:
— Все еще… неприятности?
— Дом рассчитан на пятьсот коек, — сказал директор Бирч. — Сейчас у нас три тысячи шестьсот пациентов, не считая тех тысячи восьмисот, которых нам пришлось эвакуировать на Землю.
— Но все-таки идет к лучшему? — спросил Раймонд. — Колония на взлете, нет нужды для беспокойства.
— Беспокойство не то слово, это беда.
— В чем же беда?
— Полагаю, что в непривычной окружающей среде. Мы люди земного типа, здешняя среда для нас слишком чужая.
— Но не настолько же! — возразила Мария. — Мы сделали из этого места точную копию земного сообщества, причем одного из самых лучших. Здесь земные дома, земные цветы, земные деревья.
— Где вождь? — спросил Брат Раймонд.
— Ну… В палате для буйных.
— Он бушует?
— Не проявляя враждебности. Он просто хочет выйти отсюда. Крушит все. Я никогда ничего подобного не видел.
— У вас есть какие-нибудь соображения — хотя бы предварительные?
Директор Бирч мрачно покачал головой:
— Мы стараемся втиснуть его в какую-нибудь классификацию. Смотрите, — он протянул ленту Раймонду, — это его зональная карта.
— Разумность нуль, — Раймонд посмотрел на директора, — что за ерунда?
— Действительно сплошная неопределенность. Мы не могли применить к нему обычные тесты — тематическое восприятие и прочее подобное; они предназначены для нашей собственной культурной среды. Но тесты, которые мы использовали здесь, — он ткнул пальцем в бумагу, — фундаментальны. Они для животных: втыкание колышков в отверстия, распознавание цветов, различие простых узоров, прохождение лабиринтов.