Уина попыталась справиться со страхом. Если бы только она могла пошевелиться! Спички так и остались в ее руке. Легкое, не требующее никаких усилий движение — и она зажжет одну из них. Во всяком случае, она попробует. Пальцы ее ощущали коробок. Я могу сжать его, подумала Уина и заставила свои пальцы сомкнуться вокруг крошечного предмета. Победа! Дыхание ее сделалось прерывистым. Она попыталась представить себе солнце, сияющее над поросшими травой лугами, игру бриллиантовых волн в реке. Преодолевая боль, она перекатилась на спину. Боль стала острей — словно кто-то заставлял ее замереть. С губ ее сорвался стон. И Уина напрягла все свои силы — так что лицо скривилось, а в глазах побагровело.
Приближавшийся рев заглушил голоса морлоков, не слышен стал и голос гиганта. Рев порывом ветра налетал от деревьев, и глаза Уины вдруг открылись. Оказалось, что все вокруг действительно сделалось красным. Лес горел, должно быть, его поджег, разгоревшись, их первый костер. И теперь за деревьями она видела подступавшую все ближе стену огня. Свет разрушил путы, сковывавшие ее тело. Уина села. На крошечную прогалину выскочил морлок; из огромных глаз его струились слезы. Наткнувшись на дерево, он завопил от боли и бросился прямо в пламя.
Уина встала и стряхнула со своей рубашки сучки и листья. Огонь не торопился перепрыгнуть с дерева на дерево, и она без труда держалась перед ним. Время от времени мимо нее пробегал очередной ослепленный светом морлок; некоторые из них направлялись прямо к огню, другие нарезали круги. Она держалась подальше от них.
Когда настало утро, пожар в лесу не погас. Уина так и не сумела отыскать гиганта. Утомленная, она побрела к дому, однако до него простирались мили и мили пути, а нести ее теперь теперь было некому. Когда солнце стало над ее головой, она ощутила, что просто не в силах идти дальше, а потому улеглась на траве и мгновенно уснула.
Вечером, возле крылатой статуи, ее встретил Блити. Голодная и сбившая ноги Уина опустилась на ту самую скамейку, где сидела несколько дней назад, когда гигант выстукивал металлический постамент.
— Сегодня двери открылись, и я увидел за ними машину, — проговорил Блити, устраиваясь на скамье возле подруги. — Гигант вошел внутрь. А потом двери закрылись… должно быть, морлоки расправились с ним.
Уина завела руки за голову и потянулась. Ей никогда еще не приходилось идти целый день. Ноющее тело сделалось удивительно негибким.
— Нет. Думаю, он первым успел к своей машине, — проговорила она. Гигант объяснил ей, что умеет путешествовать во времени, и она представила себе, как ее незнакомый друг исчезает посреди обступивших его морлоков.
— Так или иначе, он не вернется, — проговорил Блити. Плечи его поникли. — Мы ничего не узнали и остались такими же беспомощными, как прежде.
Он поглядел на солнце, уже опускавшееся за горизонт.
— Наступает ночь. Пора возвращаться домой.
Вершины дальних холмов стали розовыми. Цепочка тонких облаков на западе занялась ярким огнем.
Уина ответила:
— И опять — нет. Нам нужно собрать дерево и сложить его у входа в дом.
Она ощупала коробок со спичками. Их было достаточно, чтобы они сумели пережить это новолуние; впрочем, огонь нетрудно было поддерживать постоянно. У них еще оставалось время, чтобы научиться самостоятельно добывать огонь.
— Спасти нас может только гигант, — проговорил Блити.
Уина поглядела на него. Гигант говорил ей, что эти сооружения построил ее народ. Люди, которым прежде были подвластны великие орудия. Прежде ночь принадлежала им самим. И если она понимает это, если об этом догадался Блити, найдутся и другие.
— Мы справимся сами.
Подвинься!
Задыхаясь от давки и смрада потных тел, Тойас Мидтманн, детектив Шотган-Сити, упустил момент начала драки. Давка была такая, что приходилось работать локтями и при этом закрывать глаза, чтобы не видеть массу голов, покачивающихся в такт движению монорельса. Толпа неохотно раздвигалась, давая ему место. Коп, ненавидящий людей, не должен находиться на службе общества, думал он. Будь он львом, разгуливающим по африканской саванне, где на горизонте поднимаются горы, окутанные жарким маревом… вот это счастье!
В себя его привели всполошенные голоса.
Он поднял глаза к камерам слежения, трем шарикам с черными линзами, свисавшим с потолка. Две подмигивали красным глазком, но одна, что висела прямо над головой, тускло мерцала. Значит, либо в самом деле отключилась, либо индикатор не работал. Однако двое крутых парней, сцепившихся всего в нескольких ярдах от него, плевать на все хотели, тем более на камеры. Тойас протиснулся мимо парочки типов в аккуратных деловых костюмчиках, старавшихся подобраться поближе, чтобы поглазеть на драку. Однако остальные попятились и окончательно его сдавили. Коп поерзал, пытаясь вытащить электрошокер из кобуры, но верзила в сером пальто навалился на его руку.