Джун утвердительно кивнула — стало быть, с воздухом на планете все в порядке. И бросила: «Норма. Уровень кислорода высокий. И кислород чист».
Джордж открыл дверцу и спустил трап. За бортом царила тьма, но была видна выжженная прогалина. Пена, выпущенная из системы пожаротушения корабля, поработала на славу — огонь погас, и только кое-где тлели угольки. Джордж и Джун наблюдали, как Кевин флегматично спускается по трапу. Они догадывались, как тяжело тот переживает отсутствие у себя за спиной легкой поступи Клер — той самой Клер, чье бездыханное тело лежало теперь в холодильной камере.
— Выйду, только корабль закреплю! — крикнул Джордж вслед товарищу. Кевину понадобится помощник — хотя бы для забора проб. У Джорджа и мысли не было навязывать убитому горем другу свое общество — достаточно того, что тот решился выйти.
— Ладно, — еле слышно пробормотал Кевин.
Когда Джордж спустился по трапу и окунулся в упоительно-свежий воздух незнакомой пока планеты, Кевина он не увидел. Еще на корабле они, оглядев место приземления, пришли к выводу, что оно смахивает на предыдущую стоянку на другой стороне планеты. Кажется, на планете имелся всего один континент, геологически неподвижный, и заселяла ее единая экологическая цепь. Джордж узнал несколько пород деревьев — такие же он наблюдал в прошлый раз.
На склоне холма через кольца пепла тянулся оставленный Кевином след. Где-то здесь собирались воды обширного речного бассейна; предстояла стандартная операция — выбрать основной поток и обследовать его вверх и вниз по течению. Кевин, судя по всему, сошел с холма, чтобы сначала отыскать поток и лишь затем отправиться вверх по течению.
Джордж немедленно пошел по следу, кляня себя за рассеянность — следовало попросить друга включить датчик. Лес был густ и темен. Несколько раз окликнув Кевина, астронавт включил фонарик и двинулся дальше.
И тотчас его охватило странное ощущение — точно невидимая рука обмахнула перышком его рассудок. Астронавт прогнал неприятные мысли и вновь сосредоточился на оставленных коллегой следах. Их оказалось немного — Кевин имел привычку заметать следы, как заправский разведчик. Нигде не было видно проблесков укрепленного на шлеме Кевина фонарика. Но это еще ничего не объясняло; Кевин отлично видел в темноте и был привычен к ночным прогулкам. Но Джордж продвигался настолько медленно, что в конце концов решил больше не играть в прятки и схватил мотающийся на ремне передатчик.
— Кевин, я заблудился. Выходи!
Ответа не последовало. И астронавт возобновил продвижение в ту сторону, куда, по всей вероятности, направился Кевин. Мозга вновь коснулось воображаемое перышко. На сей раз Джордж понял, что какой-то телепат коснулся его сознания. В свое время Джорджу довелось побывать на планете Алкаб Девять, населенной в основном могущественными злобными телепатами, и он там кое-чему научился. Разумеется, полученные уроки не забылись. Потому-то Джордж увеличил громкость в передатчике.
— Кевин, выходи! Говорит Джордж. У нас проблема. Пожалуйста, ответь!
Увы, ответа он опять не получил. Джордж уходил все дальше. В какой-то миг нахлынула растерянность. Успокоившись, астронавт обнаружил, что успел на девяносто градусов отклониться от первоначального курса и шагает параллельно предполагаемому берегу реки, вниз по течению.
Джордж тряхнул головой, заученно прогоняя все мысли до единой, и вернулся на прежний маршрут — вниз по склону холма. Что же мешало ему всю дорогу? Столь высокий уровень развития телепатических способностей подразумевал великую силу, хотя до сих пор экспедиция не обнаружила ни единого признака цивилизации или хотя бы разумной жизни.
Минуту спустя астронавт обнаружил, что опять отклонился от курса. Рассердившись не на шутку, он скомкал мысли и громко закричал: «Убирайся из моего рассудка!»
Намеренно «запирая» разум, Джордж в очередной раз сменил курс и наладил какомнемоническую защиту. Несколько шагов — и передатчик запищал.
— Джордж? — раздался голос Кевина, какой-то вялый и бесцветный.
— Кевин, где ты?
— Ниже по реке. Иду вверх по течению.
— Кевин, подожди меня. И развернись, пройди несколько ярдов назад.
Передатчик издал непонятный звук. А потом Кевин вдруг заявил: «Не хочу».