Я лег и уснул, как всегда. И начался сон. Точнее, продолжился с того места, на котором оборвался накануне — со слов прекрасной девушки: «Как же мне вас благодарить?»
Я жил на двух уровнях. На первом уровне я понимал, что сплю, и был ошеломлен, когда сон продолжился, словно и не было целого дня бодрствования: история как будто и не прерывалась. На втором уровне я был скорее участником сна, чем созерцателем, и воспринимал последовательность событий как нечто естественное, самоочевидное и неизбежное, и мгновенно реагировал на них. Поэтому на втором уровне я сразу же ответил:
— На моем месте так поступил бы каждый. — И добавил: — Позвольте вас подвезти.
Должен признаться, что с этого мгновения сон мой сделался менее реалистичным. Я говорил с этим прелестным созданием без малейшего напряжения, не заикаясь и не краснея, и червячки страха не копошились в голове.
Разумеется, наяву все было бы совершенно иначе. То есть, я, наверное, точно так же набросился бы на грабителя, но, оставшись наедине с девушкой, тотчас принялся бы натянуто улыбаться и неловко отмалчиваться. А вот во сне я вел себя учтиво и непринужденно и запросто предложил подбросить ее, куда нужно.
— Ну, если вам не придется из-за меня делать крюк…
— Нет-нет, что вы, — заверил я ее. — Куда вы направлялись?
— Домой, — ответила девушка. — На Верхнюю улицу. Вы знаете, где это?
— Конечно. Как раз по пути.
Разумеется, это было совсем не по пути. Верхняя улица расположена в Дубраве на Холмах и представляет собой эдакий закоулок при переулке. Она ведет из ниоткуда в никуда, и, если вы там не живете, у вас не может быть ни единой причины тащиться в этот глухой тупик. Тем не менее, я сказал, что мне туда и надо, и девушка благосклонно приняла это вранье.
Распахнув для нее дверцу, я вдруг заметил, что машина моя, против обыкновения, сияет чистотой, и похвалил себя за то, что, наконец, заехал на мойку. Новые чехлы на сиденьях тоже смотрелись очень мило, и я был рад, что купил их, хотя и не помнил, как сделал это приобретение.
Когда мы покатили по Западной улице, я представился:
— Рональд. Рональд Грейди.
— Делия, — с улыбкой сказала девушка. — Делия Райт. Здравствуйте. — И девушка, протянув руку, легко коснулась пальчиками моего правого запястья.
После этого сон опять стал полностью подобен яви: мы болтали о всякой всячине — о школе, о том, как странно, что прежде мы никогда не виделись.
Когда мы добрались до Верхней улицы, девушка указала на свой дом, и я остановил машину у тротуара.
— Не заглянете на чашечку кофе? — предложила Делия. — Хочу представить вас маме.
— Ой, сейчас не могу, честное слово, — я грустно улыбнулся. — Но если вы свободны вечером, приглашаю вас на обед и в кино.
Наши взгляды встретились, и мне показалось, что это мгновение сделалось бесконечным. Но тут сон оборвался.
Наутро я проснулся, чувствуя приятное тепло в правом запястье, к которому накануне прикоснулась Делия. Я позавтракал плотнее обычного и немного напугал мать (я все еще жил с мамой и старшей сестрой, ибо не видел смысла тратиться на собственную обитель), потому что громко распевал, пока одевался.
А потом в безоблачном настроении отправился на работу. Но спустя несколько часов мистер Миллер испортил мне его.
Не буду спорить, я действительно вернулся с обеденного перерыва с небольшим опозданием. Работники автосалона обещали натянуть на сиденья новые чехлы за пятнадцать минут, но провозились больше получаса. И все же я задержался впервые за пять лет, поэтому издевка и насмешки мистера Миллера показались мне чрезмерными.
Распинался он почти час, а потом еще две недели при каждом удобном случае напоминал мне об этом досадном происшествии.
Тем не менее, обида и злость на мистера Миллера были, вопреки ожиданиям, не очень остры, потому что ощущение тепла в правом запястье не давало мне забыть о Делии. Я думал о ее красоте, о том, как уверенно и непринужденно вел себя с ней, и это помогло мне без особого ущерба пережить бурю, поднятую мистером Миллером.
Вечером я почти не смотрел на экран во время одиннадцатичасовых известий и досидел до конца лишь потому, что изменения в заведенном порядке были чреваты неуместными расспросами. Едва ведущий пожелал мне доброй ночи, я отправился прямиком в спальню, где меня ждала кровать. И Делия.
Я даже не надеялся, что мой сон продолжится и на третью ночь, но это произошло. Он не только продолжился, но оказался в высшей степени приятным.
Ровно в семь вечера я был на Верхней улице, и Делия открыла мне парадную дверь.