Я делал.
Я купил дешевую копию комплекта Милашка.
Надо было купить кота. Котов в нашем доме держать запрещено, но, всё равно, надо было купить. Я знал тех, у кого есть коты, я люблю котов. Коты — сильные личности. Кот мог бы быть компаньоном, которому я дарил бы привязанность и внимание, не потакая своей одержимости: если бы я попытался одеть кота в детское платьице и покормить из бутылочки, он расцарапал бы меня в клочья, а потом заставил бы съёжиться моё чувство собственного достоинства своим презрительным, уничижительным взглядом.
Как-то раз я купил Энджеле новые бусы, сделанные наподобие счётов из десяти ярких разноцветных шариков, чтобы подвесить над ней в её кроватке. Она смеялась и хлопала в ладошки, когда я всё установил, её глаза сверкали озорством и восторгом.
Озорством и восторгом?
Я вспомнил, что читал где-то, что улыбку у совсем маленьких детей вызывает ни что иное, как запах, и вспомнил своё раздражение; не самим фактом, а автором, которому обязан за его самодовольное распространение такой нудной истины. И я подумал, что эта за волшебная вещь называется человечностью вообще? Может это свойство, по крайней мере наполовину, мы сами приписываем тому, что наблюдаем?
Озорство? У тебя? Никогда! Я наклонился и поцеловал ее.
Она захлопала в ладоши и сказала, очень ясно: «Папа!»
Все врачи, с которыми я встречался, были полны сочувствия, но ничего не могли поделать. Бомба замедленного действия у неё внутри — это слишком значительная её часть. Эту функцию набор прекрасно выполнил.
Она день ото дня становилась умнее, постоянно подхватывая новые слова. Что же мне было делать?
(a) Не обращать на неё внимания?
(б) Не кормить?
(в) Уронить её? Или
(г) ни один из вышеперечисленных вариантов?
Ладно, я немного не в себе, но ведь ещё не совсем ненормальный: я ещё немного вижу разницу между взломом её генов и нападением на живое, дышащее тело. Да, если я сконцентрируюсь изо всех сил, клянусь, я увижу разницу.
На самом деле, я думаю, что я справляюсь на удивление хорошо: Я никогда не показываю слабость перед Энджелой. Я прячу всю свою тоску, пока она не засыпает.
Аварии случаются. Никто не идеален. Ее смерть будет быстрой и безболезненной. Дети умирают во всем мире все время. Видите? Есть много ответов, много звуков я могу издать моими губами, пока я жду проходит желание убить нас обоих, прямо сейчас; чисто эгоистичное желание закончить свое собственное страдание. Я не буду делать это. Врачи и все их тесты все еще могут быть неправильным. Еще может быть чудо, которое может спасти ее. Я должен продолжать жить, не смея надеяться. И если она умрет, то я последую за ней.
Есть один вопрос, ответ на который я никогда не получу. Он преследует меня бесконечно и ужасает меня больше, чем мои чернейшие мысли о смерти: если бы она никогда не сказала ни слова, я бы действительно обманывал себя, полагая, что ее смерть была бы менее трагичной?
Аксиоматик
… как будто твой мозг был заморожен в жидком азоте, а потом разбился на тысячу осколков!
Я протиснулся мимо тинейджеров, болтавшихся у входа в Магазин имплантов, без сомнения, надеявшихся, что появится служба новостей с головидения и спросит, почему они не в школе. Когда я проходил, они изображали рвоту, словно видеть того, кто уже не подросток и одет как участник Бинарного поиска, им было физически отвратительно.
Ну, может и так.
Внутри было почти пусто. Интерьер напомнил мне магазин видеодисков; витрины были практически такие же, и многие из логотипов поставщиков были те же самые. Каждый стеллаж был маркирован: «Психоделика», «Медитация и исцеление», «Мотивация и успех», «Языки и технические навыки».
Каждый имплант, хоть и был размером меньше полумиллиметра, был в упаковке размером со старомодную книгу, с безвкусными иллюстрациями и несколькими строками устаревших гипербол из маркетингового словаря или какими-то цитатами известных людей.
«Стать Богом!»
«Стать Вселенной!»
«Максимальное понимание!»
«Окончательное знание!»
«Запредельное путешествие!»
и даже вечное
«Этот имплант изменил мою жизнь!»
Я взял коробку с маркировкой «Ты великолепен!», в сверкающей суперобложке с отпечатками потных пальцев и ошеломлённо подумал: если я это куплю и использую, я, на самом деле, в это поверю. Никакое количество доказательств, что это не так, физически не сможет изменить моё мышление. Я положил её обратно на полку рядом с «Миллиардом любви к себе» и «Мгновенной силой воли, мгновенным богатством».