Выбрать главу

В Пушкинском доме хранится тетрадка стихотворений Рылеева. В этой тетрадке стихотворение — то самое. Только без первой строфы. Под заглавием «К жене». А на обложке тетради каллиграфически выведено:

АЛБОМ

СТИХОТВОРЕНИЙ

К. РЫЛЕЕВА.

С.-Петербург.

1825.

Значит, в 1825 году стихотворение было уже известно? А Лермонтов начал писать стихи в 1828-м.

Ну, надо это дело кончать!.. Только тетрадь какая-то странная. Ошибки — чуть не в каждой строке: «Чертого» вместо «чертога», «непередатель» вместо «не предатель», «состатель», а не «создатель», «против бог», «взглят»… Словно не русский писал. Кроме того, составитель тетрадки приписал Рылееву стихотворение поэта-декабриста Федора Глинки, которое Глинка сочинил после смерти Рылеева — в 1827-м. Да и другое стихотворение написал совсем не Рылеев, а Полежаев. И тоже после смерти Рылеева — в 1828-м!

Значит, стихи вписывались после 1825 года? А на обложке— 1825?!

Ничего не пойму!

«Альбом стихотворений Рылеева».

Становится несколько легче

Откуда взялась тетрадка? Из архива академика А. А. Куника.

Чьей рукой написана? Рукой академика А. А. Куника. Это определил Лев Борисович Модзалевский. А уж он был величайшим специалистом по почеркам. Ошибиться не мог.

Что мы знаем про академика А. А. Куника, кроме того, что он известный историк и этнограф? Где тут словарь?

Академик Куник Эрнст Эдуард, ставший впоследствии Аристом Аристовичем, родился в 1814 году в немецком городе Лигнице, окончил Берлинский университет, в Россию впервые приехал в 1839 году.

Значит, в 1823 году ему было одиннадцать лет. Жил он в Германии и стихи Рылеева в Петербурге в ту пору переписывать не мог. А тетрадь написана его почерком. Стало быть, указанию «С.-Петербург. 1823» не верь! Тетрадь начала заполняться не раньше 1839 года. Что же касается даты, то остается прийти к заключению, что она поставлена, так сказать, в память декабрьского восстания и в обозначение того, что в нее вошли последние стихотворения Рылеева, — как известно, после 1825 года стихов он уже не писал.

Итак, имя Рылеева под стихотворением «Краса природы» появилось не раньше 40-х годов.

Опять стало легче. Можно снова искать доказательства в пользу того, что эти стихи писал Лермонтов.

Ищу доказательств — нет доказательств!

Ищу доказательств… нашел наконец! Напал на важную рукопись.

В 1903 году некий Н. А. Боровка подарил в Пушкинский дом список поэмы «Демон», который в свое время принадлежал его отцу, майору Африкану Ивановичу Боровке. Список изготовлен в 1857 году. Перелистываю его… И вдруг перед словами Демона, обращенными к ангелу:

«Она моя! — сказал он грозно,— Оставь ее, она моя!»

вижу стихи, которые прислал мне Павел Алексеевич Кушта:

Краса природы, совершенство! Она моя, она моя! Кто разорвет мое блаженство? Кто вырвет деву у меня? Пускай идут цари земные С толпами воинов своих… Что мне снаряды боевые? Я смелой грудью встречу их. Они со всей земною силой Ее не вырвут у меня: Ее возьмет одна могила — Она моя! она моя! Она моя! — пускай восстанет И ад и небо на меня; Пусть смерть грозою в очи взглянет — Против всего отважусь я! Пускай восстанут миллионы Крылатых демонов в огне И серафимов легионы — Они совсем не страшны мне! В ней жизнь моя, моя отрада! Что мне архангел, что мне бес? Я не страшусь ни казни ада, Ни гнева страшного небес. Пусть бог с лазурного чертога Придет меня с ней разлучить — Восстану я и против бога, Чтобы ее не уступить. И что мне бог! — его не знаю… В ней все святое для меня: Ее одну я обожаю Во всем пространстве бытия. Я не убийца, не предатель; Не дышит злобой грудь моя; Но за нее и сам создатель Затрепетал бы у меня! Во мне нет веры, нет законов!.. И чтоб ее не уступить, Готов царей низвергнуть с тронов, И бога в небе сокрушить. Она одна моя святыня, Всех радостей моих чертог… Мне без нее весь мир — пустыня: Она мой бог! она мой бог!