Быстрым движением она вцепилась ему в ногу, а потом толкнула вперёд. Стукнула об пол табуретка. Подполковник ещё успел схватиться за шпингалет, но пальцы тут же выпустили его круглый шарик.
И он ощутил себя в воздухе.
«Как же так», - успел он подумать в недоумении. – «Как же так, всё не так, как надо».
Мальчик шёл по пустой улице и думал о своей новой учительнице. Он вспоминал её голос и запах. Теперь есть хороший стимул идти в школу. Но вдруг её там нет? Зачем она пропала так странно?
А вдруг это практикантка из пединститута, и практика скоро кончится? А вдруг Чучельник прав?
А вдруг всё не так?
Город был промыт прошедшим дождём. Чистые окна домов сверкали на солнце.
28 января 2019
Слово о Гамалее
Давным-давно, на одной научной конференции, приехавший из провинции докладчик говорил у доски, перемежая свою речь следующими ремарками:
– Как ещё в 1936 году показала покойная Гамалея...
– Следствие из вот этого утверждения, высказанного покойной Гамалеей...
– Покойная Гамалея убедительно доказала, что...
Внезапно, откуда-то из президиума встал старичок и дребезжащим голоском произнёс:
– Позволю сообщить уважаемому докладчику, что покойная Гамалея – это я. И хоть я и не вполне мужчина, но ещё жив...
В других местах эту историю рассказывают по-другому, как заметил в конце какого-то своего рассказа Ги де Мопассан.
12 мая 2016
Слово о ромашке
Однажды я долго, мучительно долго ехал по железной дороге, приближаясь к родному дому. Приближение это оттягивалось, мой зелёный поезд проедал, как короед, разноцветные слои Забайкалья, Прибайкалья, Восточные и Западные Сибири.
Ехал я с людьми солидными, понявшими толк в той, прошлой уже, жизни. А в той прошлой жизни, надо сказать, мы были гражданами самой читающей страны мира.
В поезде с печатным словом было туго – разве пробежит по вагонам слепоглухонемой человек, разбрасывая на грязное бельё мутные фотографические календарики со Сталиным и порнографические карты. Всю дорогу домой мы искали печатного слова. Дорога была – пять дней, а когда ещё мы ехали на восток, было прочитано всё имевшееся в запасе.
Скоро мы в третий раз жадно перечитывали газету «Забайкальский Комсомолец».
И вот, о радость, кто-то из нас стащил из соседнего купе журнал «Здоровье». Целый день мы читали этот журнал, зная наверняка, что в его середине обязательно найдётся статья о морали и нравственности, иначе говоря, о половом воспитании. Известно так же, что такие статьи сопровождались особым нравственным снимком: например, это была полутёмная комната, где лежала, отвернувшись к стене, девушка, а рядом её с ней, комкая в руке платочек, плакала её мать.
Добросовестно прочитав статьи о геморрое и плоскостопии, будто объедая края булочки с повидлом, мы приступили к главному. То есть, к тем описаниям, что были похожи на аннотацию к книге «Здоровый секс: «В данной книге в яркой и увлекательной форме изложены вопросы сексуальной жизни, половых извращений и венерических заболеваний»
Но в нашем журнале мы обнаружили странный сюжет. Школьница обратилась к гинекологу за направлением на аборт. Когда же врач спросила её об отце, она, улыбнувшись, сказала: «Не знаю, мы играли в «ромашку»».
Дальше говорилось только о том, что если заниматься спортом и активной комсомольской работой, то подобного конфуза никогда не выйдет.
Мои спутники подняли головы и переглянулись, а один молодой человек предусмотрительно сбежал в туалет.
Старики как-то странно натопорщились на меня и произнесли замогильно:
– Ну-у-у?..
Тщетно я пытался убедить их в своей неинформированности.
Оправдания лишь усугубляли моё положение. Старшие мои товарищи, среди которых был и железнодорожный генерал, всю оставшуюся дорогу гадали о сути этой фантастической игры. Отправными пунктами были наличие процесса, внешний вид цветка ромашки и мысль о том, что девочка проиграла.
Догадки я не рисковал пересказывать даже в мужских компаниях.
Через неделю я обнаружил себя в пончиковой близ метро «Университет», рядом со своим познавшим жизнь товарищем. Познал он жизнь в разных её проявлениях, и я, как бы невзначай толкнув его локтем, спросил о тайной игре.
Он произнёс, вытягивая слова, как макароны из тарелки:
– Не знаю, это, кажется, когда все собираются и пробуют, у кого лучше получится... Ну, кто кричит громче, что ли...